Спин (ЛП)

Я повернулась, обхватывая его ноги руками, и посмотрела в окно, чтобы увидеть наше отражение — я, на коленях перед ним, и его руки у меня на спине.

Но я закричала, увидев лицо женщины, стоявшей в обрамлении окна, как светящаяся маска, плавающая в ночи.

Глава 14

Антонио быстро и легко загородил меня собой, словно защищая, пока я пыталась встать. Мои трусики, болтающиеся на бедрах, ограничивали движения, я чуть не упала.

Он поддержал меня, помогая подняться.

— Марина! — закричал он.

Я поправила блузку и юбку. Антонио застегнул молнию и побежал к двери.

У выхода он развернулся, и, указывая на меня пальцем, сказал:

— Никуда не уходи.

И ушел. У меня по-прежнему пощипывало от его спермы заднюю стенку горла.

Я выпрямилась, выдохнула и вышла на улицу. Его наставление оставаться на месте я пропустила мимо ушей. Я не знала, кем была Марина или что она делала за его окном. Она могла быть сестрой или кузиной, или местным представителем монастырской женской школы, но она была молода и привлекательна, и от этой мысли моя кровь приняла знакомый зеленый оттенок ревности. Мне не понравилось полное ощущение притязаний особенно к этому мужчине.

Я намеревалась забраться в свою машину и уехать. За поворотом я увидела балкон.

Теперь я знала, как отсюда вернуться к своей машине. Послышались голоса. Припаркованный «Мерседес» стоял с включенными фарами и работающим двигателем, со стороны водителя у открытой двери находилась женщина. Она выглядела расстроенной и размахивала руками, ее голос срывался на визг. Антонио выкрикивал взаимные обвинения в промежутках между ее репликами.

Они не были похожи на родственников. Я отступила на шаг, и моя нога заскользила по шатающейся плитке. Скрип был громче, чем я могла вообразить. Они оба взглянули в мою сторону. Я попятилась, затем развернулась и побежала к своей машине. Мне удалось забраться внутрь, прежде чем он добрался до меня и постучал в стекло. Я помахала на прощание.

Он сел на капот и сказал:

— Открой.

Я опустила окно вниз.

— Сексапильна только во время работы, не после.

— Это не то, что ты думаешь.

— Она твоя родственница?

Он подошел к моей дверце.

— Да? Нет? Кто это, Антонио? О, я сожалею. Я формулирую, как вопрос?

Я включила передачу, а он бросился ко мне через открытое окно. Я закричала от шока, вызванного его появлением между мной и лобовым стеклом. Он дернул ручку ручного тормоза.

— Не заставляй меня вытаскивать тебя из этого автомобиля, — сказал он.

— Если у тебя есть что мне сказать, просто скажи. Я не прошу ничего.

— Зайдем внутрь.

— Нет.

По-прежнему наклоненный через окно, он взял меня за подбородок.

— Я хочу тебя. Первое, я хочу тебя.

— Спасибо. Я рада, что не во-вторых. Знаешь, что? Я устала играть в оркестре. Я хочу перейти к соло. Сейчас, — я нажала на тормоза. — Выметайся из моей машины, или я разорву тебя пополам, когда поеду.

— Это не то, что ты думаешь.

Я завела двигатель, машина заурчала, готовая рвануть.

— Ты даже не представляешь, что я думаю.

Я отпустила тормоз и поехала, хотя ничего не видела сквозь великолепное тело Антонио. Он выругался и выбрался из окна. Я свернула на улицу и оставила его позади.

Глава 15

— В чем твоя проблема? — спросила Катрина три дня спустя.

Мы были на съемочной площадке в выходные в Элесиан-Парк с семи утра до трех часов дня, и свет от софитов неожиданно смягчал облачность и серость вокруг. Я пожала плечами, не имея понятия, о чем она говорит. Я должна была сходить к другому помощнику режиссера за заметками.

Она оперлась коленом о скамейку, на которой я сидела со своими файлами.

— У тебя хмурый вид, — она обхватила мое запястье, покручивая рукой вокруг него, как будто поворачивая ручку, пытаясь изменить выражение моего лица. — Его нужно поменять.

Пэм назвала меня занудой, когда я ответила также:

— Я в порядке. Просто холодно.

— Бред собачий!

Она была утомлена. Дни тянулись долго, она по секрету сказала, что уже теряет веру в то, что фильм когда-нибудь получится. Это было обычным видом депрессии на стадии 75%-ной готовности фильма.

— У меня нет времени вытаскивать это клещами из тебя, потому что через две минуты кто-нибудь вздумает прийти сюда и спросить, какую рубашку должен надеть Майкл, и мне придется бежать и заботиться о нем. Итак, рассказывай!

Я бросила папку на стол.

— Итальянский парень. Он не хочет сближаться. Я спала с ним два раза, ну, не в кровати, и я идиотка, прибывающая в шоке, которая надеялась, что я у него одна. Нет, я уже ничего не жду от него. Но, может быть, однажды, просто для прикола, я бы хотела быть эксклюзивной для кого-то, хотя бы в течение пятнадцати минут.

— Ах.

— Блять! Мне все равно.

Она замерла на секунду, затем сказала:

— Ты только что сказала то, что я услышала?

Я пролистала страницы, не глядя на нее.

— Иди, руководи фильмом. Ты делаешь меня сумасшедшей.

Она отступила от стола, направляясь назад к камере. Когда она была достаточно далеко, то я проверила свой телефон. Это сообщение был первым, что я получила от Антонио, после того, как почти не разорвала его пополам своим автомобилем.