Спиноза

Она выражена также понятием другого бесконечного модуса, называемого им бесконечным разумом (intellectus infinitus), в атрибуте мышления. Его следует понимать как совокупность всех идей, развертывающихся в природе параллельно детерминирующимся вещам. Его бесконечность в отличие от актуальной бесконечности атрибута мышления следует понимать как бесконечность потенциальную. Основная же функция бесконечного интеллекта — понимать всегда все ясно и отчетливо — представляет собой высший онтологизированный идеал рационализма, опирающегося на интеллектуальную интуицию. Эта функция раскрыта в предшествующей главе.

3. Специфические особенности спинозовского материализма

Атрибут мышления и тесно связанный с ним панлогизм Спинозы весьма осложняют истолкование его философии в качестве материализма.Впрочем, такое осложнение связано и с положением о бесконечности атрибутов единой субстанции. Уже оно исключает полное отождествление ее с материей, нередко встречающееся в нашей литературе. Сам философ решительно возражал против отождествления природы с материей, под которой он понимал телесную массу, характеризующуюся атрибутом протяженности. «…Я разумею под природой, — писал он в „Богословско-политическом трактате“, — не одну материю и ее состояния, но кроме материи и иное бесконечное» (8, 2, 89). Возвращаясь к той же мысли в одном из своих последних писем и отводя в нем обвинения в атеизме, Спиноза писал также, что «если некоторые полагают, что „Богословско-политический трактат“ основывается на той мысли, что бог и природа (под которой они понимают некоторую массу или телесную материю) суть одно и то же, то они совершенно ошибаются» (там же, 630).

Как эти высказывания, так и общий характер философской доктрины спинозизма, в которой мыслительно-идеальной стороне действительности приписывается такая же объективность, как и стороне телесно-протяженной, дали основание множеству буржуазных философов и историков философии отрицать его материалистическую сущность. Эти философы обычно признают натурализмфилософского учения Спинозы, четко сформулированный им, например, в словах: «…все события, наблюдаемые нами на Земле, причисляются к явлениям природы» (8, 1, 261).

Спинозовский натурализм, как в сущности и любой другой, — антикреационистское учение

Однако названные философы не хотят признавать его материалистической системой, так как материализмом они называют лишь такое учение, которое истолковывает реальность как совокупность тел, воспринимаемых чувствами, и не может дать ответа ни на вопрос об источнике движения тел, ни тем более на вопрос об источнике человеческого сознания. Примеры такого механистического материализма в эпоху Спинозы — учение о бытии Гоббса и физика Декарта.

Конечно, учение Спинозы о бытии невозможно свести к столь узко понимаемому материализму. Но в принципе спинозовский натурализм весьма близок, а во многом и просто тождествен материализму. Все дело в том, что буржуазные философы с их узким пониманием материализма как только механистического воззрения готовы признать его лишь разновидностью натурализма. С точки же зрения марксистско-ленинской философии, напротив, натурализм следует рассматривать как учение, являющееся одной из важнейших разновидностей домарксистского материализма, которому никогда не удавалось последовательно материалистическое объяснение всей действительности, как природной, так и человеческой.

Историческое значение натурализма Спинозы было связано с тем, что он весьма способствовал прогрессу материалистического мировоззрения. Поэтому учение о субстанции как причине самой себя при всей его абстрактности в конкретно-исторической ситуации рассматриваемого столетия фактически звучало как материалистическое учение. К тому же понятие субстанции как объективной реальности оказалось с необходимостью связанным с материей. Это делает понятным ту высокую оценку теоретикопознавательного значения категории субстанции, какую мы находим в «Философских тетрадях» В. И. Ленина, указывавшего, что понятие субстанции — весьма важная ступень в научнофилософском познании природы и материи. «С одной стороны, — подчеркивал В. И. Ленин, — надо углубить познание материи до познания (до понятия) субстанции, чтобы найти причины явлений. С другой стороны, действительное познание причины есть углубление познания от внешности явлений к субстанции. Двоякого рода примеры должны бы пояснять это: 1) из истории естествознания и 2) из истории философии» (6, 142–143).