Спираль истории. Книга 2

Призовите на помощь — нет, не Валаров — призовите своих новых союзников, людей издалека, с их могучим оружием, с ревущими машинами, наподобие той, на которой вы прилетели. Природа Гортаура и природа Моргота сходны по своей сути. Волшебство эльфов сокрушит злые чары, машины людей испепелят вражеские полчища. Ваша сила — в союзе, вместе вы будете непобедимы. И не расставайтесь после победы, не останавливайтесь на достигнутом. Отныне людям и эльфам надлежит идти рука об руку по дороге истории… Скажу еще одно. Был некогда мудрец Курунир, что обитал в Изенгарде. Он изучал деяния Гортаура, его повадки, его склонности, и сам не заметил, как подпал под влияние зла. Так вот, Курунир накопил множество знаний о Гортауре, да и о его прежнем хозяине. Так как был он одним из пяти магов, пришедших с запада, и главным среди них, ему было доступно и позволено многое. Не единожды выходил он за Стены Ночи, сбросив свой человеческий облик, дабы узнать побольше о Предвечном Враге. Когда предательство его вскрылось, он был изгнан энтами из своего города Изенгарда — ну, об этом вы знаете. Однако, уходя из своей обители, он оставил там сюрприз. Я только лишь слышал рассказы об этом. Говорят, что башня Ортханк разговаривает, что там слышны голоса тех, кто давно уже сгинул. И, более того, башня повествует о вещах необычайных. Я думаю, Курунир, покидая Ортханк, не имел возможности взять с собой все свои записи, и оставил их в башне, наложив на нее какое-то заклятие, и теперь она читает их сама по себе… Может быть, вам удастся узнать что-нибудь в Изенгарде?

На обратном пути к стоянке корабля Лугарев связался по радио с Левином, занимавшимся реанимацией одеревеневших энтов. Они обменялись новостями.

— Как успехи, Арик?

— Отлично! Удалось оживить почти всех, кроме двоих, которые уже совсем сгнили. С одним пришлось повозиться, он совсем засох, но через полчаса я и его раскочегарил. А у вас как дела? Лугарев кратко информировал его о том, что рассказал Йарвен.

Однако Левин не был сильно удивлен.

— Знаешь, эта старая коряга Фангорн тоже говорил мне, что башня посреди озера разговаривает, — сообщил он. — По-моему, надо с этим разобраться.

— Согласен, — ответил Лугарев. — Вероятно, это единственная возможность добыть хоть какую-то информацию. Завтра придется наведаться туда. Подобрав у леса Фангорна инженера с лазером и Рингамира, вертолет уже в полной темноте подлетел к стоянке корабля. Садиться пришлось при свете посадочных фар вертолета и основного модуля Р8.

— Знаешь, что меня больше всего удивило? — сказал Лугарев, выключив двигатели. — Я ждал, что этот Йарвен будет говорить стихами и вообще дурачиться, а он оказался вполне нормальным мужиком…

— Все, что ты знаешь о нем, записано со слов полуросликов, которые попали к нему перепуганные, дрожащие, — улыбнулась Селестиэль. — Вот он, наверное, и дурачился, чтобы их успокоить. Они же как дети. А тут к нему явились взрослые эльфы…

— И, похоже, он действительно принял меня за эльфа, — сказал Лугарев, — Видно, твой цветочек все же подействовал…

— Внешне ты сейчас похож на эльфа, — подтвердила Селестиэль. — Ну, не на нолдора, но на кого-нибудь из авари или из сумеречных эльфов — вполне. Но хвала Элберет, что он с тобой почти не говорил!

— Ну, спасибо, милочка! — ответствовал Лугарев. — Чем это тебе не нравится, как я говорю?

— Хоть у тебя и вид эльфа, говоришь ты все равно как наемник, — сказала Селестиэль. — Придется мне заняться твоим воспитанием.

— Ну, я же не говорю как Бэнкс: «Пожрать бы сейчас!» — процитировал Лугарев.

— Все равно, эльфы так не говорят, — упорствовала Селестиэль. — Одно твое любимое «черт подери» может погубить всю экспедицию.

— Ты права, — буркнул Лугарев.

Следующим утром, девятого июля, решено было отправиться в Изенгард. Но рано утром произошло событие, едва не изменившее все планы команды. Пока наемники поднимались, Бэнкс, как обычно, озабоченный регулярностью питания, взял бензопилу и отправился за дровами для костра. Селестиэль пошла с ним, намереваясь поискать каких-нибудь трав для приправы. Недалеко от их стоянки она обнаружила заросли тмина. Время было опасное, никто не отходил от лагеря без оружия.

Бэнкс взял с собой автомат, а Селестиэль — лук со стрелами и меч. Через некоторое время наемники услышали, как Бэнкс пилит. Но вдруг рев пилы изменился — мотор заработал на холостых оборотах, и вслед за этим послышались автоматные очереди и захлебывающийся визгливый лай.

— Волки! — крикнул Митчелл, хватаясь за огнемет. — Джон, Арик — поднимайте вертолет! Остальные — за мной! Похватав оружие, наемники кинулись на звуки боя. Автомат замолк, вместо него слышался звон мечей, а затем… рев бензопилы. Случилось же следующее. Бэнкс принялся пилить сухое дерево, а Селестиэль, присев на корточки, срезала нужные травы. Вдруг она почувствовала присутствие посторонних. Эльфийские чувства куда острее человеческих. Она подняла голову. В кустах она явственно видела горячие силуэты живых существ — людей и животных. Бросив травы, Селестиэль кинулась к Бэнксу, на ходу срывая с плеча лук.