Спираль зла

Сервас все ему рассказал, и Радомил побледнел. Он уже давно был в курсе всех профессиональных подвигов своего соседа. Не то чтобы он вел обширное наблюдение, но благодаря собственному любопытству, выудил из интернета все статьи, где появлялся Сервас, и все дела, которыми он занимался. У него уже скопилась целая пачка этих публикаций. И среди всех дел самым знаменитым было дело швейцарского серийного убийцы Юлиана Гиртмана.

– И что ты собираешься предпринять?

– Запросить охрану, – ответил Сервас. – И ни в коем случае не вмешивать в это дело ни тебя, ни Анастасию. Я возьму несколько дней отпуска.

* * *

Стоя на балконе, он осматривал улицу. Это можно было назвать затишьем перед грозой. Для июньского вечера город был на удивление спокоен. Может, потому, что большинство студентов разъехались по домам и вернутся только осенью, к началу занятий.

Охрану до сих пор не поставили. Эрвелен обещал, что поставят к ночи. Разумеется, ночь еще не настала, но с момента разговора с Эрвеленом прошло уже три часа. Мартен докурил сигарету и вернулся в гостиную. В доме вечер тоже выдался спокойный. Гюстав уже спал. Не было слышно даже скрипки Радомила. Сервас поставил Пятую симфонию Малера и снял с полки книгу «Насилие и святость» Рене Жирара. Потом проверил телефон. Он послал Леа несколько сообщений по «Вотсаппу» – не касаясь Гиртмана, чтобы ее не напугать, – но она не ответила. Однако двойная галочка рядом с письмами говорила, что Леа их получила, но не прочла.

Мартен решил, что она хочет сделать ему сюрприз и позвонить в его дверь без предупреждения. Он взглянул на часы. 21:37.

Тяжелое биение собственного сердца становилось все сильнее. Где сейчас Гиртман? Рыскает поблизости, как хищник, вернувшийся на свою территорию, или, наоборот, старается держаться подальше? Первый вариант пугал, но был более вероятен для человека, знавшего швейцарца лучше, чем кто бы то ни был. Сервас покосился на пистолет, лежавший в круге света на столике, взял его и засунул за диван, на нижнюю полку книжного шкафа. О таком тайнике можно было только мечтать, особенно когда приедет Леа или проснется Гюстав.

21:40.

Сервас попытался читать, но глаза скользили по строчкам, ничего не воспринимая и не понимая.

Звук звонка входной двери…

Он вздрогнул и пристально посмотрел на дверь. Потом выключил музыку и прислушался. За дверью на лестничной площадке было тихо.

Сердце стучало все громче и быстрее. Сервас нагнулся, протянул руку и вытащил пистолет. Передернув затвор, глубоко вздохнул. Прислушался.

Ни звука. Он сдвинул засов и открыл дверь.

– Добрый вечер, Мартен.

СТОП-КАДР.

Моя признательность и благодарность

Этот роман, конечно же, не обрел бы ту форму, которую обрел, и все высказывания Морбюса Делакруа утратили бы свою остроту и точность, если б я, прежде чем приступить к его написанию, не прочел несколько бесценных работ о киноискусстве. И среди них две замечательные книги Франсуа Тёрэля (я даже осмелился бессовестно позаимствовать у него интересную фразу и вложить ее в уста одного из персонажей). Эти книги – «Камера обскура» издательства «Хёбеке» и «Ты видел кадр?» издательства «Тана», к которым надо прибавить еще «Снимать фильм» Сидни Люмета (с историями о Куросаве) издательства «Каприччи», «Уроки кинематографа» Лорана Тирара издательства «Новый мир» (в ней тридцать девять кинематографистов, среди которых и величайшие, делятся своими взглядами на профессию и опытом работы). Безусловно, нужно упомянуть «В мгновение ока» Уолтера Марча, любимого монтажера Фрэнсиса Форда Копполы, тоже вышедшую в издательстве «Каприччи», и, наконец, чрезвычайно любопытную и увлекательную «100 фильмов, которые надо посмотреть», напечатанную в журнале «Мэд мувиз» в издательстве «Ашетт». Как вы уже, наверное, поняли, во всех публикациях речь идет о жанре кинофильмов, затронутом в этой книге.

Я должен также приветствовать кинематографистов, которые в течение месяца буквально «закармливали» меня своими чарующими, пугающими, изменчивыми работами, что положило начало списку в 150 фильмов ужасов, отобранных из любезно предоставленного материала. Я их все просматривал по ночам, с девяти вечера до часу, в течение месяца. В результате вынырнул из этого трудного эксперимента с ощущением, что провел целый месяц в одном из кругов Дантова ада, полного стонов, воплей, истерзанных тел, проклятых душ и шокирующих образов. Однако эта геенна огненная странным образом воспринималась мною как некое торжество.

Господь хорошо знает, что я отнюдь не легкий «клиент» для тех, кто прикасается к моим текстам. А потому должен поблагодарить двух друзей, которые правили этот текст с воодушевлением и терпением: Сару Хирш и Еву Сорен.

И разумеется, я приношу всю мою дружескую благодарность Бернару Фиксо и Эдит Леблон, а также их команде и команде «карманного издания» (с особым посвящением Полине Рикко, чей талант придал заряд молодости обложке карманного издания книги).