— Уважаемые пленники AF режима! Мы — враги ваших врагов. Мы захватили этот корабль, чтобы дать бой тем, кто терзал вас и вашу планету. Уверяю вас, на судне больше не осталось тех, кто желал бы вам зла, однако их всё еще много на орбите Свит-236. Мы освободим вас, но не сможем вместо вас защитить вашу свободу. Единственное, что мы сделаем — научим вас драться, дадим оружие, и тогда вы сами выбьете захватчиков с вашей планеты! Есть ли среди вас лидеры, способные говорить за весь ваш народ?
Мой голос преобразовывался в какофонию писков и щелчков. Каждое моё слово встречалось гулом, будто крабы и не надеялись на такой исход. После того как я умолк, их писк начал нарастать, а клацанье стало ритмичными. Клешни из всех клеток указывали в одном направлении, и мы проследовали туда.
Клетка с этим крупным членистоногим стояла отдельно. Сидящее в ней существо было крупнее других почти в два раза, и если средний краб доходил человеку примерно до колена, то этот, с размахом лап в пару метров, почти достигал пояса. В клетке находился лишь он, хотя, присмотревшись, я заметил следы других крабов. Видимо, тот, к кому нас вели, сожрал своих же собратьев, чтобы выжить…
— Обама, перевод лишь на мой личный ретранслятор!
/Есть.
— Ты у вашего народа главный? — спросил я у краба.
— Был, — отдалось треском из-под поцарапанного панциря.
— Я пришел, чтобы дать вам победу над врагом. Меня зовут Хелл Клаус.
— Меня зовут Глубочайший из рода. Твоё ли пришествие было предрешено?
— Возможно, Глубочайший…— протянул я, уже догадываясь, что у крабов были свои легенды насчёт его будущего.
— Принес ли ты то, что обещано было нам старыми богами перед их уходом?
— Что же обещали вам ваши старые боги?
— Они обещали, что придет белый пророк, не обезьяна и не кошка, но с хвостом и шерстью. Он и представит нам нашего нового бога. Назови же его имя, пророк!
— Спирит! — прорычал я, и в голове тут же сложилось все, что мне когда-либо говорили о моём пророчестве.
Тюремные камеры разразились свистом:
— С-с-шь Пиь Рх-х С-и-и-и Т-х!
Голову защемило, в сознании зазвенело тысячи колокольчиков. Откуда-то я знал точное их число: одиннадцать тысяч двести двенадцать голосов.
— Мы обучим вас воевать, колдовать, конструировать, — произнёс я. — А вы будете слушать мои приказы, пока я не покину вас по своей воле!
— Веди нас, Кс-Х-е-е-е-е-л! — Последнее слово Глубочайший попытался произнести на террарианском языке.
И вновь клетки с крабами, будто эхо, подхватили:
— Кхелл! Кхелл! Кхелл!
— Поздравляю всех с рейтингом! — прозвучал голос Тейкиайя в спирит-канале. — А вас, Хелл, с почётным званием крабового пророка!
— Ух ты, толстокожий пришёл! — обрадовался Мяч.
— Сильно не радуйся, — зевая, осадила его разбуженная рейтингом Эйни, впервые уснувшая за всё то время, что находилась на корабле. — Параметр два — это броня от случайных осколков и пистолетных и автоматных пуль.
— Приду на Землю — одену обтягивающий костюм и стану пуленепробиваемым котаном, как Человек-паук или Бэтмен! — поделился мечтами Мяч.
— И за тобой будет охотится Человек-училка! — осадил его Чак.
— Почему это?
— Потому что «надену» костюм, а не «одену»!
— Чак, не становись занудой! — вступилась за кота Эйни. — Ты же понимаешь, о чём он говорит?
— Я-то понимаю, а вот как работает реинкарнация Хелла не совсем понятно.
Я посмотрел интуитивное описание нового умения и задумчиво проговорил: