СПИРИТ III

Угловатый, похожий на помятый бордовый ящик с крыльями, увешанными ракетами и лучевыми пушками «Нож», истребитель сотника, медленно вплыл в образовавшийся проём. По замыслу командира он должен был стать новой дверью, чтобы не разгерметизировать одновременно все отсеки. Когда корабль наполовину вошел в шлюз, проскрипев по стенам, словно пробка, Укус остановил его и активировал протоколы герметизации. Машина выделила быстро застывающую на холоде пену. Лишь после того как приборы показали, что герметичность открытого шлюза достигнута, он открыл кабину, выпуская кислород в помещение.

Каждый из тэварцев помимо оружия взял с собой баллоны с кислородом, чтобы, оказавшись внутри, случайно не заблокировать автоматический шлюз, реагирующий на скачки давления. Укороченная потоковая пушка оказалась в руках командира, и он насупился, вглядываясь в панель ручного управления.

— Открыть внутреннюю заслонку! — рявкнул он басом.

ИИ замка осветил его зелёным сканирующим лучом, проверяя уровень доступа.

Стальная дверь уехала вверх. В коридоре включился мягкий белый свет.

— Укус, какие будут указания? — догнал его голос следующего за ним «орка».

— Зачистка и захват рубки — первая цель. Затем мне интересно знать, куда делись жрецы и что на это ответят боги Шестерки, — сухо произнес сотник, медленно идя по слишком чистому для типовых тэварских кораблей, но вполне подходящему для флагмана коридору. Он не ждал, когда на борту окажется вся сотня. Ему хватало чуть больше десятка тэварцев, чтобы разобраться в том, что же произошло.

Глава 14. Пророкам — пророчествовать

Вернувшись на Ганимед, Эйни тут же направилась в свою каюту танцующей походкой, мурлыча мелодию из шлемофона. Мне она не сказала ни слова и вообще вела себя так, будто меня рядом не было. Я взглянул на её поле и отметил, что оно стало больше, чем обычно. Яркий, переливающийся голубым и фиолетовым кокон ауры опоясывал серый, словно металлический, обруч цикла «снотворное», наложенного Чаком для того, чтобы лисодевочка наконец могла выспаться. Это было мудро и правильно со всех сторон, кроме этической, но на войне этика только мешает. Пусть девушка сейчас и напоминала умалишенную или маленького ребёнка, радовалась элементарному и забыла снять бронекостюм, который, скорее всего, бросит где-нибудь в коридоре, не дойдя до своей каюты, всё делалось к лучшему.

Встав на зарядную станцию, я снял свой костюм и уже собирался тоже проследовать в каюту, как взгляд упал на пустующее кресло Тэйкиайя, который всегда встречал наше возвращение своим лысым затылком, увлечённо всматриваясь в мониторы управления оборонительными сооружениями. Машина и сама справлялась с идентификацией врага и даже могла открыть по нему огонь без человеческого вмешательства, но, будучи живым, Странник всё равно бдил.

Что заставило его одного пойти на Тэвар? Может, это тоже был замысел тёмного? А может, старина Тэйки просто не доверял землянам? Мол, они в любой момент могут прыгнуть на Землю, а нам тут разгребай последствия их решений?

«Эх, Тэйки, Тэйки, тот мир, который ты так защищал, канул в Лету, а остатки нашего вида дерутся с крабами за место на Терре и Луне. Интересно, что бы ты на это сказал?» — подумал я, непроизвольно кладя руку на спинку его кресла, и тут же понял, что все, что я сейчас ощущаю, в какой-то степени является отголосками мыслей и слов Тэйкиая.

Я невольно поспешил убрать руку и выдохнул, стараясь обнулить эмпатию. В чем-то Тэйки был прав. Может, он не успел сказать все, что думал, а может, как и полагается телепату, плел одному ему понятные мысленные сети… Тирпис, Спирит, Боги — какая, по сути, разница, кто останется здесь, если больше незачем воевать? Зачем оберегать безжизненную планету, когда всё самое плохое на ней уже произошло? Война ради войны? А мы точно ведём Терру к положительному финалу? Или, может, сами окончательно запутались в критериях «хорошо — плохо»?