СПИРИТ III

— Важен символ, символ древней борьбы. Древнее дзюдо — это всего лишь джиу-джитсу, но там меньше канонов, а нам нужен точный символизм, — пояснил я, ловя себя на мысли, что символизм априори не может быть точным.

Пространство столовой расширялось, и вскоре мы стояли в центре некогда вытянутой, но теперь квадратной светлой комнаты.

— Ладно. Пол мягкий делать? — спросил маг.

— Естественно, — кивнул я. Магия была пока ещё очень тяжёлой для меня работой, но я как мог визуализировал Чаку плотность и ширину покрытия.

— У нас на планете дзюдоисты выступают в квадрате, а не в круге, — сообщила появившаяся в комнате Эйни. На ней была одна-единственная безразмерная рубаха, игравшая роль платья, из-под полов которого виднелся вилявший лисий хвост.

— Мяч круглый, как Чак, и сказал, что не занимался дзюдо, — ответил я вместо приветствия.

— Может, тогда татами белым колумбийским порошком посыпем? — улыбнулась она. — Только как это коррелирует со спортом?

— Символизм важен в божественных делах, — ответил я. — Порошок может быть и мелом, главное, чтобы мы вкладывали в него то, что ассоциируется с Мячом.

— Прикольно, — выдала она и, развернувшись, ушла, махнув хвостом и показав нам свободные от нижнего белья ягодицы.

— Чак, — осторожно проговорил я, — ты отменил ей цикл старения, и у нее начались гормональные перекосы. Тебе бы заняться ей, пока она не превратилась в вечно желающую всех нимфу.

— Займусь, — не смущаясь, ответил маг. — Просто как-то не до того нам все время. То война, то тебя казнят, то Мяч пропадёт…

— Особенно когда призовем Мяча. Я не знаю, как у вас на Земле, но у нас на Терре оргии не способствовали рабочей атмосфере.

— У нас я через постель в Спирит и попал, — отозвался Чак.

— Ну смотри… — выдохнул я и продолжил перечислять то, что должно быть в зале.

Время нашей работы неспешно шло. Комната преображалась на глазах. На полу появился мягкий татами, где ровным слоем, словно песок, была рассыпана белая пудра, пока еще плотная и нерассыпчатая, но Чак сказал, что это лишь набросок и остальные свойства он придаст ему позже. На стенах появилось пороховое, холодное и даже лучевое оружие. По краям татами лицом в центр молчаливо стояли мехдоспехи, в том числе и тот, который подарила коту рыжешёрстая фурри-тигрица С-тридцатая. По сине-фиолетовому потолку вместо лампочек было разбросано множество светящихся символов в виде треугольников, кружков, крестиков и квадратов. Мой посыл был примерно таким: искомый нами бог в своей смертной жизни играл в игры, употреблял, сражался и боролся с отсутствием времени на совмещение этого всего разом.

— Фух… — выдохнул Чак, завершив очередную манипуляцию. — Визуально похоже?

Его бородатое лицо покрылось потом и раскраснелось.

— Более чем, — кивнул я. — А теперь сделай так, чтобы оружие пахло порохом и гарью, костюмы — масляной смазкой и озоном, на потолке мигали символы, но так, чтобы хотелось успевать концентрироваться и при каждом успешном нажатии-концентрации звучали короткие, слегка раздражающие звуки.

— А пол, то есть порошок? Он же упорется разом. Тут можно целую планету убить, — заметил маг, смотря на пол. Впрочем, я прекрасно понимал, что Чак и сам знает, что надо сделать, и спросил о порошке лишь для того, чтобы перевести дух.

— Дай лёгкий пьянящей ноотропный эффект с потребностью на забор в кровь кислорода. Ему пока хватит… — Я осёкся, чтобы не сказать «Не то получится как с Эйни» и не стать майором «я ж говорил», которых не любили и не любят во всех известных мне мирах.

Информация текла в мой мозг с силой, равной мощности моего сознания. Как только я касался какого-либо вопроса, сразу же получал более чем развернутый ответ, словно я сам когда-то давно посвятил всю свою жизнь на сбор и изучение нужных материалов, а главное, систематизирование и научное обоснование той или иной отрасли.

И тут я совершил ошибку, случайно подумал про давно забытого Несущего свет. Перед глазами тут же побежали картинки и текст на многих языках, мертвых и живых. Из полученной информации следовало, что существо, подарившее мне Генезис, почему-то облюбовало Терру, Землю, Землицу и множество клонов нашей планеты, часто даже не имевших названий. И каждый раз там была большая война, гибли целые цивилизации и вновь возникали на костях и руинах предыдущих, если оставалось еще на чем появляться. Так после применения мощнейшего оружия, по сравнению с которым Генезис мог бы показаться щадящей шуткой, был уничтожен Фаэтон и так и не восстановился в нашей реальности Марс.