Спиритический сеанс

— Открывай, бренди, это к Тане… ну или ко мне, если ей не понравится.

Дверь открылась, и в дом улыбаясь вошел Дориан Льюис. Он вежливо поздоровался в Брендой, так, что та зарделась как девчонка. Таня прикрыла глаза и облегченно улыбнулась.

— Дориан, какой сюрприз!

Она вышла из-за стола и протянула мужчине руку. Тот просто впился в нее восхищенным взглядом, хотя с утра Таня не могла похвастаться идеальным внешним видом. В отличие от писателя, который выглядел безупречно в голубой джинсовой рубашке темного серо-синего цвета и голубых джинсах. Дориан склонился к ее руке и поцеловал пальцы. На щеках Тани появился девичий румянец.

— Как ты не побоялся прийти сюда, когда дом окружен шакалами из местных газет? — спросила она, пытаясь скрыть смущение.

Дориан ответил ей такой обворожительной улыбкой, о которой его почитатели женского пола упали бы в обморок.

— Я всё ждал, когда же ты мне позвонишь, а, не дождавшись, понял, что мне дали отставку. И все же не хочу быть лузером, вот и решил взять судьбу в свои руки.

Позвонила? Ах да, конечно! Девушка пристыженно поморщилась.

— О, прости меня, пожалуйста. В свете последних событий я совсем забыла, что ты оставил мне свой номер.

Таня была смущена и обрадована. Ей льстило внимание со стороны этого известного мужчины. Дориан был если не идеальным, то точно потрясающим: красивый, обаятельный, добрый…

— Я понимаю.

… понимающий…

А тем временем все присутствующие, словно шарики в пинг-понге, переводили свои взгляды с Тани на Дориана и наоборот. Первым пришел в себя Люсьен. Он машинально пригладил волосы и смятую рубашку, подбежал к паре и встал между ними, отдаляя их друг от друга.

— Разрешите представиться, — обратился он к гостю. — Люсьен Пьермонт.

Дориан, немного оторопевший от такой непосредственности, быстро взял себя в руки и дружелюбно улыбнулся.

— Вы француз? — вежливо поинтересовался он.

Уголки губ стилиста поползли к ушам.

— Потомственный.

— О, я, кажется, вас узнал. Вы же известный модельер, — догадался Льюис. — Невероятно рад знакомству.

… и не ханжа…

Люсьен горделиво вспыхнул, выпятил грудь вперед, так, что стал казаться выше на пару сантиметров, и нервно убрал несуществующий локон за ухо.

Рианнон и Бернард обменялись хитрыми взглядами. Таня наконец догадалась, что ей давно следует представить гостя остальным.

— Знакомьтесь, — обратилась она ко всем. — Это Дориан Льюис, известный писатель, работает под псевдонимом…

— Не стоит, — прервал ее мужчина, подняв вверх руку. — Для вас я всего лишь Дориан. Да и какой я могу быть знаменитостью рядом с популярным стилистом и легендой медиумом.

… и скромный…

Люсьен совсем раздулся от самодовольства и теперь напоминал самца голубя со вздыбленной грудью, пытавшегося привлечь таким образом внимание самки. Еще чуть-чуть, подумала Таня, и ворковать начнет. Рианнон тоже была польщена, хотя и не желала этого показывать.

— Люблю подхалимаж, — фыркнула она, но глаза женщины довольно поблескивали.

… и семье нравится. Таня удивилась собственным мыслям: почему только что Рианнон и иже с нею она определила, как «семью»?

— А вы, кажется, Бернард, — обратился Дориан к стоявшему поодаль дворецкому. — Я запомнил вас ещё на сеансе, вы очень заботливо помогали клиентам.

Бернард удовлетворенно кивнул.

… и для каждого найдет доброе слово…

Таня в сердцах топнула ногой. Но почему жизнь так несправедлива? Вот идеальный мужчина, которого судьба дает ей прямо в руки. Он ухаживает за ней — это видно невооруженным глазом, — старается понравиться окружающим ее людям, а Таня все равно не испытывает к нему тех чувств, что питает к Марку. С последним все так сложно, с Дорианом, наоборот, — легко. Просто бери его готовым на блюдечке.

Девушка со стороны наблюдала, как писатель очаровывает всех; как Люсьен незаметно охорашивается, изо всех сил желая понравиться новому знакомому; как Рианнон посылает ей красноречивые взгляды: смотри, мол, дура, какой мужик, не упусти его; но лишь сильнее впадала в уныние. Только она знает, как забилось ее глупое сердце, когда раздался стук в дверь. Таня так ожидала увидеть на пороге Марка, хотя сама вчера дала понять, что им не стоит пока видеться.

Она испытывала к Дориану симпатию, восхищение и, что греха таить, благоговение, но не влечение, это точно. Таня даже попыталась тайком коснуться его рукава, чтобы почувствовать ту нежную дрожь, что пробегает по телу от прикосновений Марка, но не испытала ничего. Страсть, желание, интерес она питала к человеку, который в данный момент, наверное, был сильно на нее обижен и не хотел видеть.

«Ну, что за невезуха?! — досадно подумала она. — Когда тебе предлагают на тарелке трехслойное кремовое мороженое, жирное и заманчивое, посыпанное шоколадной крошкой и политое конфитюром, с вишенкой на вершинке, тебе почему-то хочется пресловутого ванильного».

— Сегодня выходной, и я хотел пригласить тебя на дневную прогулку с сюрпризом, — голос Дориана оторвал ее от невеселых мыслей.

О, Боже! Только этого еще не хватало. В смысле Таня не против, но за этим последуют ухаживания, и именного этого-то девушка и боялась.