Список прегрешений

Лиза замешкалась на первой доске, но не как я — для того чтобы прочитать придуманную Касс хитроумную считалку и быть уверенным, что начал путь «с той ноги». Вместо этого Лиза с размаху ступила на ненадежный шаткий парапет и застыла — босая, вытянувшись в струнку и разведя руки в стороны.

Я боялся, что если окрикну ее, чтобы предупредить об опасности, она испугается и упадет. У меня перехватило горло от страха. Но Касс услышала меня. Она подняла голову и, прикрыв глаза рукой от солнца, следила вместе со мной, как Лиза медленно, словно канатоходец, шаг за шагом скользила по парапету, такому пугающе узкому и к тому же так опасно прогибающемуся в самой середине, где доски, перекосившись, вздыбливаются корявой аркой.

Мы молча следили, пока Лиза не добралась до прибрежных зарослей тростника. На самом деле река неопасная и даже не очень глубокая, разве что после дождей; но все же у меня вспотели ладони, и мне все время чудилось, будто роща, Касс и я вдруг исчезли и Лиза осталась на мосту одна-одинешенька.

Она спрыгнула на надежный берег. Перебралась по мосту в два раза быстрее и проворнее, чем я или Касс, и так и не выпустила из рук свою шляпу.

— Воображала! — услышал я голос Касс у себя за спиной.

Лиза помахала нам и, пробираясь сквозь высокую траву, крикнула:

— Видели? Видели меня?

— Нет, — сказал я. — Ничего я не видел.

Я был зол, как и Касс.

— Я видела, — ответила Касс и нарочно, чтобы позлить меня, будто это не она прошептала только что «воображала», добавила:

— Это было здорово, Лиза! Просто класс!

Лиза улеглась рядом с Касс. Мы еще немного повалялись на солнышке, пока Лиза вдруг не выпалила:

— Знаете что? У меня есть работа на лето, я буду позировать Халлорану.

— Работа? Ты хочешь сказать, что Халлоран станет тебе платить за то, что ты будешь ему позировать? Мне он никогда не платил.

— Сколько? — спросила Касс.

— Четыре фунта в час, начиная с завтрашнего утра, ну и… пока не будет готово.

— Четыре фунта в час! — Касс сплюнула в воду. — Мне он никогда не платил четыре фунта в час.

— Да мне он не заплатил ни пенни!

Мы с Касс лопались от злости, а Лиза, мурлыча себе под нос, преспокойно ждала, когда мы успокоимся. Мы все позировали Халлорану. Да вся округа ему позировала, хотя бы разок — даже животные, из тех, что поспокойнее. И он никогда нам не платил. Говорил, что у него нет денег. Отец называл его скупердяем и держался с ним так, словно Халлоран прокаженный. Кидался в ближайшую канаву, едва его завидит, и предупреждал всякого, заприметив его яркую куртку в лесу:

— Не ходите той тропинкой. Лучше обойдите сторонкой, а то повстречаете Халлорана.

Халлоран — художник. Отец говорит, что такие есть в каждом приходе, ничего необыкновенного. Но у Халлорана были выставки на Старой Саксонской мельнице во Фретли, а самая большая Картинная галерея графства уже купила три его картины. Первая — мой портрет. «Печальное пугало», так ее назвал Халлоран. Не больно-то приятно было для нее позировать: он не позволял мне присесть ни на минуту! Заставлял стоять, опершись спиной о какой-то столб, который не позаботился далее как следует вкопать в землю. Тот все время качался, и это страшно действовало мне на нервы. Я спросил: может, я лучше обопрусь о дверь, но он сказал: нет. Вдобавок мне надо было стоять, растопырив руки, и не шевелиться, а ладони опустить. Халлоран настаивал на этом. Вот сами попробуйте. Это труднее, чем кажется, особенно когда длится день напролет.

— Ничего, это окупится, — успокаивал меня вечно Халлоран, когда я жаловался. Так оно и вышло — для него. Ему заплатили кругленькую сумму за эту картину, но мне он не дал ни пенни.

Говорят, потом миссис Уилер-Аркварт, купившая «Печальное пугало» для Картинной галереи, заявила по местному радио, что это лучшее изображение распятия, которое она видела с тех пор, как ее дорогой супруг, полковник Уилер-Аркварт, выставлял свое собственное полотно «В третий час»[1]. Халлоран бродил по округе, грозя выкупить назад «Печальное пугало» у филистимлян, но поскольку он уже потратил почти все денежки, сделать этого не смог. Вот я до сих пор так и вишу в том длинном зале, справа от дамской комнаты. Старшеклассников регулярно водят на экскурсии полюбоваться на меня. Не знаю, может, когда я закончу школу, им это и надоест.