Список приговоренных

Случилось так, что Царев в запарке и спешке в очень важном документе допустил ошибку. Пусть и не глобальную, исправимую в пять минут, но для Зубильского она стала своего рода «моментом истины», каковую он и взялся отстаивать. Выждав удобный момент, Платон «внезапно обнаружил» оплошность Царева и заблокировал очень значимую рекламно-коммерческую акцию в одной из стран Африки, причем сделал это демонстративно, чтобы об этом узнало вышестоящее начальство. Правда, громкого скандала раздуть не удалось, и Царев своей должности не лишился, но вот квартальную премию срезали до нуля.

– Зла я на него не держал и не держу. – Доливая чаю, хозяин квартиры добродушно улыбнулся. – Но и доброе слово найду едва ли… Что касается скандала, случившегося с ним, знаю об этом только в самых общих чертах.

По его словам, сам он о некой темной истории, участником которой стал Зубильский, узнал от своего ныне покойного друга, работавшего в федеральных контрольных структурах. Разумеется, тот знал гораздо больше, чем мог рассказать – слишком многое в той мутной истории относилось к категории государственной тайны.

Все началось с намерения России приобрести некие высокотехнологичные электронные устройства, необходимые для производства особо чистых материалов. Рассчитаться предполагалось бартерными поставками нефти и некоторых редкоземельных элементов. МРВЭС (Министерство развития внешнеэкономических связей) в этой сделке играло ключевую роль, определяя цены на предполагаемый импорт и наши экспортные поставки.

– И вот, когда, казалось бы, все было оговорено, согласовано, причем сугубо конфиденциально, некая третья страна внезапно объявила, что перекупает заказанные Россией устройства по двойной цене. – Поправив очки, Роман Устинович крепко стиснул кулак. – Поставщик тут же взвинтил свою отпускную цену. Что было дальше – я не знаю, как и того, кто и кому мог «слить» информацию. Но пару месяцев спустя Зубильский – ему на тот момент перевалило за шестьдесят – сам вдруг подал в отставку, и больше мы с ним уже не встречались.

По мнению Романа Устиновича, именно Платон и передал за большие деньги секретную коммерческую информацию нашему геополитическому сопернику. Поднимать шум и отдавать под суд продажного чиновника не стали по одной простой причине – кто-то из очень высоких чинов из-за этого мог лишиться своего нагретого кресла. Проще было сделать вид, что ничего не произошло, засекретив все и вся. Иными словами, замять скандал.

– …Скорее всего, именно на это Зубильский и рассчитывал, – убежденно подчеркнул Царев. – Он хорошо знал всю эту «кухню» и поэтому действовал наверняка. Ну, как сказал один умный мужик? Если ты взял в кредит сто тысяч – то это твоя проблема. Если взял сто миллионов, то это уже проблема банка, давшего кредит. Вот так же и здесь.

…Когда Гуров вернулся в главк, Стаса еще не было. Миновав свой кабинет, он прямым курсом направился к информационщикам, по пути к ним зайдя к фотошоперам. Получив распечатку фоторобота предполагаемого киллера, Лев поинтересовался, было ли расхождение между портретами, что составили по показаниям Любы и Геннадия. Старший отдела, интеллигентного вида майор Ярышный, сообщил, что портреты практически один в один. Даже с учетом того, что девушка видела подозреваемого с достаточно близкого расстояния, а Геннадий на значительном отдалении, можно смело утверждать, что видели они одного и того же человека.

Взяв еще пару распечаток фоторобота, Гуров направился к информационщикам. Увидев его, Жаворонков оперативно доложил, что по МРВЭС сбор материалов он уже закончил и сбросил их на его компьютер. Помимо общей информации, дающей представление о работе министерства, ему удалось найти и кое-какую информацию о скандале, связанном с Зубильским. В перепечатке с западного англоязычного издания повествовалось о целом ряде афер, активным участником которых (а в отдельных случаях и их автором!) был именно он, Платон Зубильский. В основном это была продажа конфиденциальной информации. Но имелось и кое-что более серьезное.

Еще в незабвенные «лихие девяностые», в ту пору лишь заступив на должность замминистра, он умудрился так оформить документы на целую партию дальневосточной кеты, что рыба до покупателя дошла, а вот деньги за нее бесследно исчезли. Долгое расследование многомиллионного ущерба в долларах, нанесенного российской казне, ни виновных, ни счетов, на которые поступили деньги, выявить так и не позволило.

Но самое интересное, что Лев обнаружил в этом материале упоминание об еще одном непосредственном участнике данной аферы – сотруднике министерства, которое ведает добычей ихтиофауны. Впрочем, как и Зубильский, этот тип тоже остался безнаказанным. Упоминалась и фамилия подельника Платона – Антон Фариошкин.

«А вот это – очень кстати! – еще раз пробегая взглядом этот абзац, мысленно отметил Гуров. – Фариошкин… Где-то эту фамилию я уже слышал…»