Список заветных желаний

В субботу в доме на Астор-стрит царит оживление. Окажись среди нас мама, она бы радовалась тому, что прежние любовь и дружба встретились с нынешними, а некогда разрозненная семья воссоединилась. Кэрри и ее выводок прибыли сразу после полудня. Вскоре вслед за ними приехали родители Кэрри. Пока мы с Кэрри и Стеллой готовим на кухне лазанью, Мэри, Дэвид и Джон, сидя на террасе, потягивают бренди и хохочут, вспоминая былые времена в Роджерс-Парке. Остин, сидя в качалке у окна, грызет резиновую рыбку и наблюдает, как дети Кэрри и Зои играют во дворе в классики.

Кэрри решает приготовить свое коронное блюдо – шоколадный торт без муки.

– Надо правильно рассчитать время, чтобы подать его на стол теплым.

– У меня уже слюнки текут, – улыбаюсь я. – Миксер стоит в шкафу над плитой.

– Пойду накрою на стол, – предлагает Стелла, но через несколько мгновений она окликает меня из столовой. – Бретт, где у тебя лежат скатерти и салфетки?

– Господи, вот раззява! – Я ударяю себя по лбу. – Я забыла забрать скатерти из химчистки.

Стелла входит в кухню со стопкой бумажных салфеток и пеленок:

– Не переживай, это вполне сойдет.

– Нет, я хотела, чтобы сегодня на столе была ирландская скатерть, вышитая вручную. Мама всегда использовала ее в особо торжественных случаях. А сегодня именно такой случай! – Я бросаю взгляд на часы. – Пожалуй, я сгоняю в химчистку. Буду через полчаса.

Как и положено в августе, день сегодня теплый и ясный, по лазури неба проплывают белоснежные перистые облака. Прогноз погоды пугает грозами и резким похолоданием, но пока в это трудно поверить. Мурлыча под нос «What a Wonderful World», я бодро шагаю по тротуару. Впереди бежит Руди, Остин дремлет в рюкзачке-кенгурушке у меня на груди.

У самой химчистки Мойера на скамейке сидит эффектная блондинка, у ее ног – черный лабрадор на поводке.

Руди обнюхивается с дружелюбным псом и начинает слегка задирать его, надеясь затеять игру.

– Прекрати, Руди! Веди себя хорошо! – Я привязываю поводок к скамейке, улыбаюсь блондинке, но она сосредоточенно пялится на экран своего мобильника и не замечает ничего вокруг.

Я вхожу в химчистку. Звон колокольчика сообщает о моем приходе. Скоро пять, рабочий день заканчивается. Кроме меня, в химчистке всего один клиент, высокий мужчина с темными волнистыми волосами. Он болтает с приемщицей за прилавком, точнее, слушает ее болтовню. Я упираюсь взглядом ему в затылок и мысленно приказываю: «Заканчивай разговоры и уходи!» Но он, не поддаваясь моему гипнозу, хохочет над какой-то шуткой приемщицы. Наконец протягивает ей квитанцию. Она отправляется на поиски его вещей и через несколько секунд возвращается с плащом, упакованным в пластиковый пакет.

– Как новенький, – говорит она и вешает плащ на металлический кронштейн.

Я смотрю на плащ… потом на мужчину… и снова на плащ…

Да это же плащ от «Барберри», столь хорошо мне знакомый.

– Выглядит отлично, – говорит его владелец.

Голова у меня идет кругом. Вдруг это мистер Барберри? Нет, я уже убедилась, что подобных плащей на свете немало.

Он расплачивается и забирает свой плащ.

– Спасибо, Мерилин. Хороших выходных.

Он поворачивается. Взгляд карих глаз с золотыми искорками падает на Остин.

– Привет, котенок! – говорит он.

Остин таращит на незнакомца глазенки и расплывается в улыбке. Он тоже улыбается, вокруг его глаз лучиками разбегаются морщинки. Но вот он поднимает взгляд на меня. Сначала в глазах его плещется растерянность, потом вспыхивает огонек узнавания.

– Мы с вами уже встречались! – восклицает он. – Я давно вас преследую. Сначала пролил кофе на ваше пальто. Помните, мы столкнулись в дверях вашего дома. Потом я видел вас утром у озера, когда совершал пробежку.

Слушая его глубокий волнующий голос, я не могу отделаться от ощущения, что передо мной – старый друг. А ведь мы с ним практически не знакомы.

– В последний раз я видел вас на железнодорожной платформе. Вы не успели вскочить в отходящий поезд и ужасно расстроились… – Он качает головой, словно смутившись. – Наверное, вы этого не помните…

Сердце мое ухитряется стучать где-то в висках. Отчаянно хочется признаться, что я расстроилась по одной-единственной причине – в отходящем поезде ехал он. Но я ограничиваюсь тем, что киваю:

– Почему же, я помню.

Он чуть придвигается ко мне:

– Правда?

– Конечно.

Он улыбается и протягивает мне руку:

– Думаю, настало время познакомиться. Меня зовут Гаррет. Гаррет Тейлор.

Я хватаю ртом воздух, как пойманная рыба.

– Вы… доктор Тейлор? – выдыхаю я, обретя дар речи. – Психиатр?

– Он самый, – удивленно кивает он. – А откуда вы меня знаете?

Время останавливается. Так вот почему его голос показался мне знакомым. Господи, неужели подобные совпадения бывают?! Доктор Тейлор и мистер Барберри – одно и то же лицо. Гаррет – вовсе не старый пень. Он видный мужчина слегка за сорок, у него нос с небольшой горбинкой и маленький шрам на скуле. В жизни не встречала такого привлекательного лица. В груди у меня порхают разноцветные колибри. Я пожимаю его руку и смеюсь:

– Гаррет, это я, Бретт Болингер.