Сплетение песен и чувств

Артём присел на коробки и стал вслушиваться – не в свое дыхание или звуки, что были вокруг и которых он не слышал. В слова. Артём даже поправил наушник в левом ухе, постоянно выпадавший, когда он вытирал пот о руку.

Время движется под музыку в ритме танго:

Забавная ассоциация, ничего не скажешь,

Еще и ангелов к этому делу приплетают,

Падших, конечно.

Они смотрят друг другу в глаза,

А в них показывают кино.

И они понимают, что кино как раз про них,

И все близится к развязке.

Спрячем слезы от посторонних,

Все равно подумают о нас не так,

Как думаем мы,

А мы не такие, как все.

Конечно, простим друг друга,

Кто же это еще сделает,

Кроме нас.

И снова про это движение в ритме танго.

Кто, интересно, все это придумал?

Они смотрят друг другу в глаза,

А в них показывают кино.

И они понимают, что кино как раз про них,

И все близится к развязке.

«Только что Валерий Меладзе спрятал слезы, а заодно и сопли, от посторонних – зазвучал, затарахтел ничего не выражающий голос ди-джея.

– Видимо, высморкался наш уважаемый не куда-нибудь, а в кулак. Кстати, прекрасная идея, всем рекомендую, если вы забыли дома носовой платок. Практически уже пять утра в Петербурге, впереди у нас…».

Артём выключил радио и свернул наушники. «Вот что за привычка портить прекрасные песни такими идиотскими комментариями? Сам пукни в кулак и всем расскажи, как это здорово и романтично – возмутился Артём. – Дурацкие песни комментируй, а нормальные не надо».

Артём взглянул на стоявшие на эстакаде телеги. «Осталось немного, надо приналечь» – подбадривал себя он, пытаясь побороть приступы усталости, ломоту в ногах и руках. А сам повторял чуть слышно, местами просто шевеля губами:

– Спрячем слезы от посторонних, печали нашей никто не понял, – он вздохнул. – Почему я не слышал этой песни раньше? Ведь она же про меня. И про Аню. А, может быть, слушал, но не слышал, о чем там поется? Да, точно, так и есть, самое интересное чуть не прошляпил!

– Эй, Тёма, кому ты там молишься? – судя по голосу, Макар тоже валился от усталости. – Не молиться надо, а коробки переставить. Давай, помоги мне, я уже еле на ногах держусь. Ты-то вторую ночь грузишь, а я неделю до этого без выходных каждую ночь в таком режиме.

– А выходные-то собираешься брать? – Артём встал рядом и стал плечом подталкивать телегу, которая явно была перегружена. – Без выходных же нельзя!

– Да знаю я…. Вот здесь еще подтолкни…. Хорошо…. Ставь, я тебе передам. Просто моя уехала в Грецию, а мы заявление в ЗАГС собрались подавать. А там сам понимаешь – свадьба, расходы, нужны деньги, и еще какие! Хотя мы решили расписаться тихонько, без особых торжеств, без смокингов, платьев и прочей дребедени. Сэкономим деньги, поедем в путешествие. Куда – не знаю, но поедем. Может, в Париж, может, в Стокгольм. Да, наверное, с Хельсинки и Стокгольма начнем. Я никогда там не был. Интересно, какие они, эти города? А ты был там?

– Неа – ответил Артём. – Тоже очень хочу получить загранпаспорт, в конце концов, и съездить куда-нибудь. Тоже с Хельсинки хочу начать. Тут ехать-то всего-ничего!

Последняя телега – и все коробки с нее аккуратно расставлены вдоль стенок рефрижератора, часть на поддонах, часть на подстеленных огромных листах картона. Артём замерз, пару раз даже закашлялся. В прицепе было холодно, неприятно дуло с эстакады, а на улице, несмотря на ночь, вовсю царствовала духота.

– Ну вот, восемнадцать тонн – процедил сквозь зубы Макар и сплюнул на потрескавшийся асфальт. – Можно собираться по домам.

Водитель подошел и с грохотом захлопнул дверцы прицепа.

– Вот – буркнул он, дымя сигаретой, и вручил Артёму и Макару по двести рублей.

Это был тот же самый водитель, что и накануне. Выглядел он крайне уставшим и явно не был настроен на общение.

В цеху стоял привычный шум. Две линии работали, у другой суетились упаковщицы, вооружившиеся тряпками и ведрами. Попахивало хлоркой. Артёму нравился этот запах. Он напоминал ему о чистоте и порядке, который он так любил, но которого в жизни, в том числе и в общежитии, достичь было сложно. Странно, но за погрузкой коробок он забыл о том, что договорился с Аней о встрече у него.

«Так, главное не забыть немного прибраться, а остальное как будет – пускай так и будет», – заметил он и щелкнул пальцами Аня помахала ему рукой издалека и сразу сделала вид, что между ними ничего нет и не было, и принялась тщательно намывать конвейер. Снова Артём обратил внимание на ее тонкие руки и хрупкое тело.

«Надо же, а мне оно показалось таким сильным, – подумал он, – Неужели темнота настолько меняет людей? Или чувства? Или страсть? Интересно, а каким выглядел там я? Нет, секс верхом на сломанной телеге – это экстрим, надо бы устраивать что-то менее будоражащее».

– Вот тебе пропуск твой, иди отсыпайся, – Василия явно был доволен тем, что столько удалось сделать, и всего за одну смену. – Кстати, не возражаешь, если завтра ночью снова попрошу тебя с Макаром машину загрузить? Снова тонн пятнадцать-восемнадцать, еще не знаю точно. А?

– А чего мне возражать? И разве у меня есть выбор?