Сплетница

– Убирайся к чертовой матери, Нейт! – крикнула она. По щекам текли слезы ярости. – Видеть тебя не могу. Ты жалок.

– Блэр, – взмолился Нейт, пытаясь придумать, как ее успокоить. Обычно ему это удавалось, но не сейчас.

Блэр захлопнула дверь ванной прямо перед ним.

Нейт поднялся и натянул трусы. Кошка Минки высунула голову из-под кровати и осуждающе уставилась на него. Золотистые кошачьи глаза светились в темноте.

Нейт собрал по комнате джинсы, рубашку и ботинки и направился к входной двери. Он мечтал о буррито.

Дверь захлопнулась с глухим звуком, но Блэр не выходила из ванной, стоя перед зеркалом и глядя на свое заплаканное лицо в отражении. Блеск для губ, который забыла Серена, все еще лежал на раковине, там, где она его оставила. Блэр взяла его дрожащими пальцами. Цвет назывался «Глубокий порез». Какое отвратительное название. Разумеется, Серене можно было носить блеск для губ с идиотским названием, дырявые колготки, грязную старую обувь и даже не стричься – она все равно нравилась парням.

Блэр зарычала, ощущая всю иронию происходящего, и, открыв окно, выбросила блеск в темноту. Она ждала звук удара тюбика о тротуар, но ничего не услышала.

В голове крутился сюжет нового фильма. Фильма, в котором сказочную Серену ван дер Вудсен сбивает автобус с ее глупой фотографией и она остается калекой на всю жизнь. Старая подруга Блэр со своим любящим мужем Нейтом будут выкраивать иногда часок-другой, чтобы покормить Серену тертыми грушами и рассказать о тех чудесных вечеринках, на которых они бывают. Серена сможет только кряхтеть и пукать в ответ, но милосердная Блэр все простит. Ведь это наименьшее, что она может для нее сделать. Все будут называть ее святой Блэр, и она получит орден за свое золотое сердце.

Будет ли второй раз у С и Н?

Время близилось к полуночи, когда такси остановилось у дома 994 на Пятой авеню. Крыльцо Метрополитен-музея напротив опустело, а ступени зловеще белели в свете уличных фонарей.

Серена вышла из машины и помахала Роланду, старому ночному швейцару, дремавшему прямо в вестибюле. Дверь отворилась, но за ней стоял не Роланд. Это был Нейт.

– Нейт! – ошеломленно взвизгнула Серена. – Слушай, не одолжишь мне пять баксов? Мне нечем расплатиться. Обычно швейцар меня выручает, но, похоже, он спит.

Нейт вытащил пачку купюр из кармана и отдал несколько штук таксисту. Он приложил палец к губам и подкрался к входной двери здания. Потом громко постучал в стеклянную дверь.

– Есть кто? – крикнул он.

– Ох, ну и подлец же ты, Нейт! – засмеялась Серена.

Роланд открыл глаза, резко дернулся и чуть не упал со стула. Затем он отворил им дверь, и Серена с Нейтом забежали внутрь. Они зашли в лифт и нажали на кнопку этажа Серены.

Серена привела Нейта к себе в спальню и плюхнулась на кровать.

– Ты получил мое сообщение? – зевнула она, стягивая сапоги. – Я думала, что мы увидимся сегодня в отеле.

– Не получилось прийти, – сказал Нейт. Он снял маленькую стеклянную статуэтку балерины с крышки ювелирной шкатулки Серены. У нее были такие крошечные пальчики на ногах, как маленькие точечки. Он и забыл про эту фигурку.

– Ну, ты все равно ничего не потерял. – Серена легла на кровать. – Я так устала, – сказала она, похлопав по кровати рядом и подвинулась, освобождая место Нейту. – Ложись и расскажи мне сказку на ночь.

Нейт поставил балерину и сглотнул. Его сердце заныло от одного запаха комнаты Серены, не говоря уже о том, что она тоже находилась в этой комнате. Он лег рядом, их тела соприкоснулись. Нейт обнял Серену одной рукой, и она поцеловала его в щеку, прижимаясь ближе.

– Я только что от Блэр, – вздохнул Нейт.

Но Серена не ответила. Она дышала ровно. Похоже, уже спала.

Нейт лежал неподвижно, с широко открытыми глазами, в его голове проносились сотни мыслей. Они с Блэр теперь официально расстались? Если он сейчас поцелует Серену и скажет, что любит ее, как она отреагирует? Если бы он просто занялся сексом с Блэр, то сейчас все было бы нормально?

Нейт обвел взглядом комнату, осматривая все знакомые и полюбившиеся ему вещи, которые он так часто видел в детстве и о которых уже забыл. Мишка в килте из Шотландии, аристократично расположившийся на маленьком туалетном столике. Большой шкаф из красного дерева с приоткрытыми дверцами, из которого вываливалась одежда. Маленькая коричневая отметина на белом балдахине, свисающем с ее кровати, – Нейт прожег его еще в девятом классе.

На полу у двери валялась красная бархатная сумочка. Ее содержимое рассыпалось по полу. Голубая пачка сигарет «Голуаз». Двадцатидолларовая купюра. Кредитка. И темно-синий шарф с буквами Ч.Б., вышитыми золотыми нитками.

Зачем она просила у него деньги, если у нее было двадцать долларов? Нейт задумался. И что, черт возьми, у нее делал шарф Чака Басса?

Нейт перевернулся на бок – голова Серены снова оказалась на подушке, и она тихонько застонала во сне. Нейт окинул ее критичным взглядом. Она была такой прекрасной, желанной, доверчивой и полной неожиданностей. С трудом верилось, что эта девушка здесь, перед ним, настоящая.