Спляшем, Бетси, спляшем!

Удовольствие, что я получаю с другими, уже не изумляет меня. Та часть души, где была моя любовь, захлопнулась и ключ я постаралась забросить далеко. Теперь без всякого смущения я следовала только желаниям своего тела.

— Мне не хочется уезжать отсюда, — признаюсь я Франческо, лежа в постели, закинув руки за голову и потягиваясь под его ласковыми прикосновениями, — здесь так спокойно, забыть бы все на свете!

— А я хотел бы, чтобы ты поехала со мной в Париж!

Я смеюсь. Он быстро меня забудет. Уже сейчас танцевать в Париже для него важнее. Франческо сжимает меня в руках, подтягивая на себя.

— Тебе смешно?!

— Я смеюсь от удовольствия, — уверяю я, и он верит, видя в моих глазах разгорающуюся страсть.

Мы возвращаемся как раз к закрытию фестиваля, когда объявляют победителей. Каково же мое изумление, когда кроме ожидаемого специального приза жюри нашему фильму, я получаю призы за сценарий и за лучшую женскую роль. Это меня ошеломляет. На конкурсе представлены фильмы с лучшими актрисами Европы, и я явно им конкуренцию не составляла. Витторио на вершине счастья. Церемония награждения, хоть и не такая роскошная, как при вручении «Оскара», все же очень красива. Когда мне вручают приз за лучший сценарий, я в ответном слове говорю, что роман и сценарий были написаны благодаря одному человеку, играющему в моей жизни такую же роль, как и в жизни моей героини. Ему я и посвящаю этот приз. Своим же успехом как актриса я обязана режиссеру Витторио Минотти, который один верил вначале, что я смогу танцевать на экране, как прославленные русские балерины прошлого, и своему партнеру, который мужественно принял на себя всю тяжесть (в зале вызывает смех мой жест, указывающий на себя) моей балетной карьеры.

Меня осаждают толпы журналистов, но у меня нет никакого желания рассказывать им о себе. Я предоставляю это Витторио, а сама отправляюсь в отель собирать вещи. Сразу после банкета ночным рейсом я хочу лететь домой. Банкет великолепен, проходит он в залах летней королевской резиденции с пышностью, достойной королей. Меня окружают знаменитые актеры, известные режиссеры, и у меня от комплиментов слегка кружится голова. Меня приглашают сниматься, просят написать сценарий, на «бис» мы с Франческо танцуем наше танго. Уже под утро я еду в аэропорт.

14. Идиллия на фоне бури

Джек встречает меня в Риме и везет по пустынным еще улицам, расспрашивая о подробностях и восторгаясь больше меня успехом.

— Я не сомневался, что твою игру оценят. Я смотрел фильм с комком в горле. Ты будешь еще сниматься?

— Нет, больше — нет. Я хочу писать роман о мадам Севинье.

— Что ты думаешь о катастрофе в Киеве?

— Какой катастрофе? Я ничего не слышала. Знаешь, я ведь не знаю испанского языка, поэтому чувствовала себя там настоящей иностранкой! А испанцы еще так смешно говорят по-английски, жуткий акцент!

Я смеюсь, но улыбка сползает с губ, когда Джек рассказывает о том, что не сходит с первых полос газет уже пять дней: о радиоактивном облаке, движущемся от атомной электростанции под Киевом на северо-восток.

— Из всех посольств в Москве и из консульств начата эвакуация женщин и детей. Уровень радиации очень высок. Ваше правительство пока молчит. Новый лидер недавно вступил в должность. Ему можно только посочувствовать.

— Что же делать? — запаниковала я, — Что делать?! Нужно срочно вызывать всех сюда. Нет, всех не выпустят. Детей! Нужно срочно вызывать сестру с детьми. Джек, помоги!

В слезах я хватаю его за руку и машина виляет, чуть не выскочив на встречную полосу. Джек резко тормозит и останавливается на обочине.

— Элизабет, прекрати истерику. Мы ведь не знаем истинного положения вещей. Может, все не так безнадежно. Я постараюсь помочь, чем смогу, — он обнимает меня одной рукой, успокаивая, вытирает слезы.

— Поехали же дальше, скорей, — тороплю я его, мне хочется скорее добраться до телефона и позвонить в Ленинград.

Машинально я набираю номер не сестры, а Коли и, услышав его сонный голос, от неожиданности надолго замолкаю, а потом говорю охрипшим внезапно голосом:

— Прости пожалуйста, я дура. Я не сообразила, что еще рано.

— Что случилось, Бетси? Что-нибудь с детьми?

— У нас все в порядке. Добейся разрешения навестить Сашу, и выезжайте как можно скорее. Немедленно! Твоя жена, случайно, не беременна?

— Нет, — ошеломленно говорит он, — Бетси, что случилось?

— Я не могу говорить, это не телефонный разговор, но ради безопасности я прошу как можно быстрее уехать из страны или хотя бы за Урал. Коля, я очень прошу! Приезжайте навестить Сашу.

Я говорю и говорю одно и то же, но он не понимает, что меня так взволновало. Прервав поток слов, Коля начинает расспрашивать о детях.

— Ах, я еще сама их не видела, только что прилетела из Испании.

— Что ты там делала, опять снималась?

— Нет, наш фильм был на кинофестивале.

— Какой фильм?

-«Жизель». Я, между прочим, получила премию за лучшую женскую роль и за сценарий.