Сплит (ЛП)

Я сидела в той холодной церквушке и смотрела, как каждый житель нашего города проползает мимо меня со словами, от которых, по их мнению, мне должно стать лучше. Именно в ту секунду я решила убраться из Пейсона сразу после выпуска и никогда не возвращаться. Я была в бешенстве и готова к драке. До отчаяния желающая вернуть своего отца, вместо того опустошенного создания с мертвыми глазами, что был сейчас рядом. Он ненавидел меня за то, что я уехала, никогда не пытаясь понять почему я делаю всё, что пообещала маме. Мы в ссоре. В сильной ссоре. Обменявшись непростительными фразами и словами, нам так и не удается наладить отношения.

А сейчас я ползу назад за прощением, блудный ребенок, без денег, без работы, с кучей кредитов, висящих мертвым грузом. Единственное, что я знаю наверняка, Нэш Дженнигс никогда не даст мне примириться с прошлым.

Он может быть гордым, но и я не хуже. Мне понадобится время, чтобы накопить денег, разобраться со всеми вариантами, но как только я это сделаю, то уберусь оттуда. Да, это лучший выход.

Я рождена для большего. Это всего лишь стимулирующий пинок.

Глава 2

Лукас

— Привет, парень мечты!

Я рывком поднимаю голову от рулетки и вижу, как Стилс с трудом ставит стропила к анкерной балке.

— Не против, я помогу?

Быстрый кивок, и вот я поднимаюсь по лестнице, шагая сразу через две ступени, а тем временем лицо мужчины средних лет становится ещё краснее, словно сигнал тревоги, готовый вот-вот сработать.

— Держу, — я держу балку устойчиво со своей стороны, пока он выравнивает и устанавливает её на место.

Капля пота падает с его носа-картошки.

— Спасибо, сынок.

«Сынок» — от этого слова внутри всё скрежещет. За свои двадцать пять лет я пережил куда больше, чем парни старше меня. Но он вряд ли об этом узнает.

— Да, без проблем, — спрыгиваю я и направляюсь снова к работе над перегородкой, которая в конечном итоге станет кухней. Такая работа всегда легко мне дается. Резка, углы, уровни, как и всё в строительстве — это уравнение лишь с одним правильным ответом.

Легко, предсказуемо и безопасно. По крайней мере, безопасно для меня.

А резьба — это моё самое любимое занятие. Ты берешь непригодный кусок дерева, превращаешь его во что-то новое и красивое, а потом даешь ему абсолютно новое назначение, новую жизнь.

Мой разум прорабатывает проект еще раньше меня, а руки закрепляют брусок с помощью пневмомолотка, но головой я точно в другом месте. Создание чего-либо — это всегда воображение. Изгибы и узоры древесной породы рисуют картины, которые я пытаюсь запомнить, а в дальнейшем воссоздать. Да, звучит глупо, но даже самые простые неодушевленные предметы могут нести в себе очарование, если смотреть на них достаточно долго. Возможно, это буйное воображение, а, возможно, мой мозг работает не так, как у всех.

— Выглядит неплохо.

Я поднимаю голову на Криса, прораба, который проверяет мою работу.

— Спасибо, сэр.

Он, как и всегда, относится ко мне крайне незаинтересованно, даже безразлично.

— Нэш ищет тебя, — он кивает головой в ту сторону, где когда-то будет гараж, и отворачивается.

А вот и другая приятная особенность работы на стройке: мужчины не склонны к пустой болтовне. Они говорят на самые основные темы, всё только по существу, иногда даже без слов, заменяя их мычанием. Благодаря этому мне удается полностью погрузиться в работу и получить за это чек, абсолютно избегая проблем.

Я снимаю бейсболку с головы, встряхиваю её, затем как могу стряхиваю опилки и стружку с футболки и джинсов и оборачиваюсь в поисках Нэша.

Глядя на него на другом конце гаража, я понимаю, почему он добился уважения не только своих сотрудников, но и всего города, насколько мне известно. Ростом он выше 180 сантиметров, темные с проседью волосы, не совсем длинные, но и недостаточно короткие, а когда он сосредоточен, брови опускаются так низко, что можно подумать, он проклинает ко всем чертям всё то, на что падает взгляд.

— Лукас.

Он даже не поднимает головы, только решительно зовет меня по имени, а я уже что есть сил прибавляю в темпе и встаю перед ним.

— Сэр?

Он не отрывает глаз от чертежей, развернутых на временном столе, сооруженном из двух пильных козлов и листа фанеры.

— Заказчики звонили. Интересовались, возможно ли сделать камин, — его огромный палец проводит линию на чертеже, — здесь. Сказал им, что один из моих парней может всё сделать. Ты как?

— Это… — я склоняюсь над чертежом, разбирая цифры, — два метра и сорок сантиметров? Примерно?

Он сурово смотрит на меня, и я едва выношу этот взгляд. Цвет его глаз такой бледно-голубой, почти белый, а кожа, наоборот, смуглая из-за солнца, ещё эти особенности, которые появляются ближе к шестидесяти годам — благодаря всему этому он легко внушает страх и трепет.

— Два метра и двадцать сантиметров.

Я ерзаю и натягиваю кепку на брови.

— Я могу это сделать.

— Для подтверждения мне понадобится макет.

Спрятав руки в карманы, я чувствую нервозность и волнение в груди.

— Они хотят чего-то особенного?

Он трёт шею, изучая чертежи.

— Я показал им твою последнюю работу. Они хотят что-то похожее.