Сплит (ЛП)

Я расставляю ноги, скрещиваю руки на груди и жду. Она скажет тому, кто звонит по телефону, позвонить в полицию; я отступлю и позволю Лукасу взять управление на себя, а никто не играет в невинность так хорошо, как невинный. Лукас ни хрена не вспомнит; они могли бы подключить его к детектору лжи, и он легко прошел бы его.

Раньше это работало.

И это снова сработает.

— Боже мой, с ней все в порядке? — Шайен не сводит с меня глаз, как будто ждет, что я наброшусь. — У них есть какие-нибудь идеи, кто это сделал?

Мой маленький репортер, всегда собирающий информацию. Любопытная сучка.

— В какой больнице?

Больница?

Странное чувство охватывает меня, но я подавляю его, прежде чем позволю себе слишком много расспрашивать об этом, пока расхаживаю в ожидании.

— Хорошо, я сделаю все, что смогу, чтобы помочь. Спасибо, Лорин. — Она нажимает на кнопку, и в ту секунду, когда ее глаза встречаются с моими, она дергается. — Гейдж, знаю, ты злишься, но нам нужно ехать.

— Черта с два мы это сделаем. Я еще не закончил…

— Сэм пострадала. Она в отделении интенсивной терапии. — Ее нижняя губа дрожит, но Шайен делает глубокий вдох и останавливает ее. — Кто-то сильно навредил ей, Гейдж.

Она протискивается мимо меня и забирается в грузовик, а я стою и смотрю на место, которое она только что освободила.

Что за х*рня?

В одну минуту она напугана до смерти — и это справедливо; в следующую — она обращается со мной так, как будто я ее гребаный шофер.

— Давай же!

Я моргаю и медленно поворачиваюсь, только чтобы обнаружить, что она нетерпеливо смотрит на меня из открытого окна.

— Ты больше не боишься. — Слова срываются с моих ошеломленных губ.

— Знаю, что ты злишься, и нам нужно еще о многом поговорить, но мне нужно добраться до Сэм.

— Но…

Какая, бл*дь, от меня польза, если я не могу отпугнуть людей, которые причиняют вред Лукасу? Эта сука только что узнала, что я убил всю свою семью, чтобы защитить Лукаса, но обращается со мной как… с другом?

Что-то в этом меня до чертиков беспокоит.

— Ты так мало заботишься о своей жизни?

Почему от отсутствия у нее чувства самосохранения у меня сжимается в груди? Черт возьми, эта ведьма!

— Я очень забочусь о своей жизни. Но если твой план состоит в том, чтобы убить меня, то у тебя была и будет масса возможностей осуществить это. А пока, пожалуйста, просто отвези меня к моему грузовику.

Я чертовски ошеломлен.

Тупо иду к грузовику, завожу его и везу Шайен к ее грузовику, припаркованному на рабочей площадке. Она вылезает, захлопывает дверцу, но просовывает голову в открытое окно, гладкие и блестящие волосы тоже струятся внутрь.

— Если ты не планируешь позволить Лукасу выйти вперед, тебе лучше уйти отсюда. Я прикрою тебя.

Какого хрена!

— Мне не нужно, чтобы ты прикрывала…

— Возможно, ты этого не знаешь, но совершенно очевидно, что ты не он. Это… эм… — она показывает на свои глаза, и легкий румянец окрашивает ее щеки. — Все здесь. Твои глаза, они другие.

Защищает Лукаса. Еще раз.

— Я…

— Мы поговорим позже, хорошо?

Успокаивает меня?

Я теряю дар речи.

Она дважды стучит по капоту грузовика на прощание и убегает трусцой.

Кто, черт возьми, эта женщина?

Она выкрикивает большое жирное «пошел ты» на все, что, как мне кажется, я знаю.

Впервые за целую вечность я чувствую себя… бесполезным.

Глава 28

Шайен

Я врываюсь в больничные двери и останавливаюсь в комнате ожидания. Место заполнено людьми, все замолкают и смотрят на меня.

Региональный медицинский центр Пейсона — это больница, соответствующая своему городу: небольшая, невзрачная, но функциональная. Я замечаю стойку регистрации и направляюсь к ней, не сводя глаз с миниатюрной брюнетки, чья дружелюбная улыбка направлена в мою сторону.

— Могу я Вам чем-нибудь помочь?

— Да, мне сказали, что Саманту Кроуфорд привезли сюда?

Она хмурится.

— Да, Вы член семьи?

— Нет, но…

— Шай?

Я поворачиваю голову в сторону глубокого мужского голоса, зовущего меня по имени.

— Дастин, я только что узнала. Как она?

Белки его глаз налиты кровью, а кожа вокруг них опухшая. Он мотает головой в сторону той части комнаты, которая почти пуста, если не считать мужчины и пожилой женщины, увлеченных вязанием розового одеяла. Мы опускаемся на пару пластиковых стульев в углу.

— Все плохо, Шай… — Его голос дрожит. — Ее лицо, это…

— Ты был там?

— Нет, она позвонила мне. Я едва мог разобрать, что она говорила, поэтому позвонил в девять-один-один и помчался к ней домой. — Его глаза наполняются слезами. — Я опередил скорую помощь. Дверь была широко открыта, и я слышал, как она стонала.

— Кто-то вломился?

Он пожимает плечами.