Сплошной обман

— Прошу прощения, что мы так припозднились, но у Флоренс Смит вот–вот должны были начаться схватки, и я боялась, что придется попросить кого–нибудь в деревне взять к себе Берти. А ведь у всех есть собственные дети, о которых они тоже тревожатся.

Где же Мод с Берти будут спать? Может, Гиацинта с Примулой настолько были заняты другими мыслями, что не подумали об этом?

— Если не возражаете, то я прямо сейчас уложу Берти. Да и сама лягу. Если только вы мне скажете, в какую комнату…

— Не лечь ли нам всем вместе в детской? Мне бы не хотелось сегодня спать одной, да и свободные кровати там есть. — Затаив дыхание, я ждала ответа. Прекрасная возможность поговорить с Мод наедине.

Сестры просияли. Мод отказалась от кофе и поблагодарила Шанталь, когда та вызвалась проводить их наверх.

Вернувшись, цыганка поставила свечку на каминную полку и присоединилась к остальным. Мы расселись вокруг карточного стола. Страш разлил кофе, и Гиацинта призвала к порядку. Чеканя слова, она изложила свою теорию — преступление лучше всего раскрывать изнутри — и предложила каждому поделиться своими мыслями и рассказать, что нам показалось странным и нелогичным.

Со времени моего появления в "Кельях" мне многое, очень многое казалось странным и нелогичным. Я немало слышала и немало видела, но сумею ли выудить из всего этого то, что имеет отношение к убийству?..

Пропавшие часы Энгуса; алиби Примулы; Минни, оказавшаяся на чердаке; Годфри с огромной книгой по искусству в руках… нет, не буду сейчас о нем думать!

Гиацинта предложила, чтобы первой говорила Шанталь. Цыганка сидела рядом со мной, в желтом сиянии свечей ее кожа выглядела прозрачной, она словно светилась изнутри. Но мне почему–то чудилось, что если коснусь ее, то почувствую леденящий холод. Неужели Шанталь тоже ощущала чье–то незримое присутствие? Пришельца из давно забытого прошлого, желающего наконец избавить род Трамвеллов от тяготеющего над ним проклятия.

— Вглядываться в человеческий разум — это все равно что вглядываться в магический кристалл, — медленно заговорила Шанталь. — Рискуешь увидеть то, что тебе не хочется видеть. — Она сложила руки, словно удерживая невидимый шар, и посмотрела на меня. — Недавно я сказала тебе, Тесса, что на твоей ладони отпечаталась буква "Г" и… смерть. Это было предчувствие. Конечно, буква "Г" могла означать мистера Гранта, но на твоей ладони было и другое — опасность, которая нависла над теми, кто связан с этим старым домом. Та карточная игра, которую я увидела в магическом кристалле, испугала меня не меньше. Это был подсознательный страх за тебя, Тесса, но его вытеснил страх за Гарри. Я боялась, что историю про "разбойника" не удастся скрыть.

Еще вчера я бы набросилась на Шанталь с кулаками, но сейчас… сейчас меня снедало любопытство. Чего же она испугалась на самом деле? И откуда ей известно так много?

— У меня нет ответов. — Шанталь потерла руки, словно пытаясь согреться. — Только вопросы.

Гарри взирал на нее с откровенным восхищением. Да, этот предатель к ней неравнодушен. Более чем неравнодушен. И разве он не говорил, что симпатия — наиболее важная сторона любых отношений?

— Какие вопросы, Шанталь?

Цыганка словно обратилась в прекрасную статую.

— Будет ли следующая жертва? И если да, то кто?

Спокойствие, с которым были произнесены эти слова, наводило ужас.

— Это настоящий кошмар, Шанталь, но, может, тебе удалось разглядеть в кристалле лицо убийцы?

Гиацинта говорила обыденным голосом, но ее серьги ходили ходуном.

— Я видела лишь свое собственное лицо, — безжизненно ответила Шанталь.

Гнетущую тишину в комнате нарушили хлестнувшие в окна струи дождя.

— Дорогая, ты и в самом деле так считаешь? — воскликнула Примула.

Гарри заерзал на стуле.

— Разумеется, нет! Что за несуразная мысль, будто Шанталь способна причинить кому–то вред.

— Меня не надо в этом убеждать, — ответила Примула с достоинством. — Я спрашиваю, неужели Шанталь считает, что следующая жертва — она?

Гарри вновь вжался в стул, а Гиацинта повернулась ко мне:

— Твоя очередь, Тесса.

Ее ярко–оранжевые губы раздвинулись в ободряющей улыбке, но в глазах застыл страх.

— Хорошо. — Я зажала кулаки между коленей. — Мои вопросы могут показаться пустяковыми… Почему при Энгусе не нашли часов? Кто запер меня в камине–тайнике? Почему Страш носит туфли Шанталь? Почему…

Какой бы тупицей я ни была, но спросить, кто взял мои часы, а потом вернул, затем взял мой браслет и не вернул, было совершенно невозможно. Ферджи наверняка сочла бы эти вопросы слишком бестактными.

— Что "почему"? — спросил Гарри. Тон был резок. — Договаривай, Тесс.

От его грубости я понеслась на всех парах:

— Откуда ты знаешь, что тетушки Энгуса живут именно в Данди? Он ведь об этом не упоминал!

Господи, зачем я вот так, при всех? Что мной двигало? Желание узнать правду или уязвить Гарри?

— Итак, я возглавляю твой список подозреваемых?

Он откинулся на спинку стула, скривив губы в подобии улыбки. Была ли боль в его глазах отражением моей собственной боли?

— Если вы собираетесь вцепиться друг другу в глотку, то мы ни к чему не придем. Тесса, когда тебя заперли в тайнике?