Спокойной ночи, красавчик

– Нет, но Сэму уже сорок. Конечно, у него должны быть кредитки. Мы не сводили все в общий бюджет. – Она меряет шагами кабинет – восемь шагов взад и вперед, а затем падает в кресло, сраженная внезапной волной усталости. – Думаю, это объясняет, почему он был так рассеян.

– Рассеян? – переспрашивает Мэдди. – Ты мне этого не говорила.

– Мы переехали в новый город, Сэм заново начинает практику, пока его матери становится все хуже, – возражает Энни в его защиту. – Было бы странно, если бы он не был рассеян.

– Энни, как думаешь… – Мэдди замолкает, поморщившись.

– Что? – торопит Энни.

– Даже не знаю. Странно, что он тебе этого не сказал.

Энни сглатывает подступающий к горлу комок. – Знаю, это странно, – соглашается она, и тут слышит шаги в коридоре снаружи. Она ждет, и шаги проходят мимо. – Мне пора, – говорит она, собравшись. – Я на работе. Потом еще позвоню. – Она вешает трубку, приоткрывает дверь на несколько дюймов и возвращается к столу, где открывает одну из книг, приготовленных для следующей лекции. Но от этого никакого проку: уже через тридцать секунд Энни хватает с пола сумку, достает счета и снова просматривает содержимое. Сэм, ты идиот, – шепчет она. – Семьсот долларов на ножи для стейка?

– Доктор Поттер? – В дверях стоит студентка. Энни спешно вспоминает ее имя. – Извините, дверь была открыта.

– Все в порядке, Клара, – говорит Энни. – Входи.

– Вы уверены? – девушка заходит в кабинет, а Энни кладет счета обратно в сумку. – Знаете, я получила предложение о работе и хотела спросить у вас совета.

– Конечно, – говорит Энни, застегивая молнию на сумке. – Присаживайся, поговорим.

Глава 31

Свет горит, когда Сэм просыпается, в комнате полная тишина. Он задерживает дыхание и прислушивается, идет ли сюда Альберт Биттерман.

«Альберт Биттерман-младший, если быть точным. Сын, о котором всегда мечтал мой отец». Именно это Альберт сказал Сэму в день их встречи. Сэм прочесывал память в поисках того, что знает об этом парне, и прежде остального ему вспомнилась их первая встреча. Энни была в Нью-Йорке, дорабатывала последние две недели, и Сэм позвонил ей из Честнат-Хилла, где провел все утро, изучая ужасный выбор офисов для аренды и уже смирившись с тем, что придется остановиться на чем-то посредственном. А потом он заехал в банк, а когда вышел – как по волшебству, нашел листовку на ветровом стекле. «Сдается помещение под офис, в старинном доме, идеально подходит для спокойного профессионала». Сэм не мог поверить в свою удачу.

Когда двадцать минут спустя он въехал на подъездную дорожку, Альберт уже стоял на крыльце, предвкушая, как покажет ему помещение под аренду внизу. – Конструкция хороша, но нужно немного доработать, – пояснил он, ведя Сэма по дорожке вдоль фасада дома. – Можете спроектировать все так, как сами хотите. Я совершенно не представляю, как это сделать. – Он отпер дверь и провел Сэма внутрь. Комната оказалась очень просторной и пустой, если не считать груды коробок вдоль стены. – Здесь полно места. Неплохо было бы привести все это в дельный вид.

Сэм озирается, догадываясь, что сейчас он в комнате в доме Альберта, той, что дальше по коридору от кухни, и как раз над своим кабинетом. Альберт устроил ему экскурсию по дому, когда Сэм зашел проверить протекающий кран. Это было частью их сделки – сделки, о которой Сэм не просил – бесплатная аренда в обмен на помощь в случайной мелкой работе: убирать листья, менять лампочки, ничего слишком сложного, заверил его Альберт. Сэм несколько раз пытался отказаться, говоря Альберту, что предпочел бы платить за аренду, но Альберт настаивал, говоря, что Сэм окажет ему услугу.

Странно. Именно это слово использовала Энни, когда Сэм рассказал ей об этом невероятном предложении: неухоженное помещение на уровне сада в викторианском особняке, которое он мог бы спроектировать сам. – Ничего странного, – ответил тогда Сэм. – Это называется любезность. Обычное дело в провинции. Не волнуйся, ты к этому привыкнешь.

И это было очень любезно: Альберт сказал, чтобы Сэм не жалел денег, и он не жалел. Теплые полы. Система кондиционирования. Из окна от пола до потолка теперь открывался умиротворяющий вид на задний двор. Кабинет был идеальным, намного лучше, чем все, о чем Сэм когда-либо мечтал. Но Альберт всегда слонялся рядом. Утром, когда Сэм приезжал, он пил чай на веранде. Когда Сэм уезжал обедать, он выходил проверить почту. Он возникал с этим чертовым подносом напитков в конце каждого дня. – Эй, сердцеед, как прошел ваш день? – Сэму было жаль этого парня. Ему было одиноко здесь, наверху, и нечем заняться целыми днями.

– Эй? – Кричит Сэм. – Альберт? Мне нужно позвонить. – Тишина.

Он смотрит на дверь в холл, прикидывая расстояние. Семь футов, самое большее – восемь. Сэм справится. Он пробежал милю быстрее всех в команде по бегу по пересеченной местности; конечно, ему хватит сил добраться от кровати до двери, а затем туда, где Альберт Биттерман хранит тяжелый черный радиотелефон, который наверняка есть у людей вроде него.

Конечно, Сэм сможет.