Спокойствие, босс! или Ловушка для писательницы

– Хьюго Донован? Интерес-с-сно… – Гидеон закрыл зерофон и убрал его в карман брюк. Попросить Рона проследить сегодня за Мэган, как выяснилось, было отличной, хотя и затратной, идеей. – Вряд ли эта изворотливая гнида случайно завтракает в кафе напротив нашего офиса, – прошипел Гидеон, глядя на дурацкую картину, которую давно следовало заменить или просто выкинуть.

Но он же постоянно был чем-то занят: сначала отделом, которому требовался не только хороший мотивационный пинок, но и чистка, потом подозрительной активностью среди руководящего состава Линстерского филиала ИС, а теперь вот еще и Мэган. Предсказание деда сбывалось на глазах: та, кого он недавно считал проходящей фигурой в своей жизни, стала чем-то вроде талисмана, без которого ни спать нельзя, ни есть, ни (что самое поганое) работать. Временная ассистентка, временная квартирантка, временная эра Донован… как же! Девчонка стала его навязчивой идеей и головной болью одновременно. Не видя ее, он не находил себе места, волнуясь о ней и ревнуя: к Джасперу, к доберманам и даже к бирсовым розочкам в чужом саду. Это было невыносимо и, главное, ужасно отвлекало. Внимательность Гидеона падала, как и его эффективность. А блондинистая кикимора наотрез отказывалась возвращаться домой. Что б ее!

Слухи эту неженку, видите ли, беспокоят… и собачки, которых некому будет покормить. А то, что начальник второй день толком не ест и хреново спит – это нормально. Теперь же, зная о появлении дяди Мэг в городе, он совсем уснуть не сможет. И что делать? Технику еще не всю привезли, да и мебель недособрана. Силой перевезти упрямую дурочку обратно, раз заманивать пока нечем?

– Эр Грэм, прошу прощения! – выпалила «головная боль», влетая в приемную и на ходу скидывая пальто.

Уже не такое пятнистое, как вчера, но все равно не идеально чистое, как должно быть у аккуратного и пунктуального секретаря.

Гидеон вскинул руку и выразительно посмотрел на часы. Дверь в его кабинет была открыта, жалюзи подняты, поэтому, едва Мэган появилась в приемной, он вышел… гм… поздороваться. Ну, или насладиться тем, как опоздавшая на пять минут девушка носится по приемной, пытаясь привести в порядок сбившееся дыхание и растрепавшуюся прическу. А заодно и посылку, очевидно, полученную на посту охраны, куда-нибудь пристроить. Щеки Мэг раскраснелись, а глаза подозрительно поблескивали. Виноватой ассистентка не выглядела, хотя и очень старалась.

– Извините, босс, – вздохнула она. – Завтра на полчаса раньше приеду. Честно-честно!

Подавив злорадную улыбку, Гидеон потребовал кофе и документы, которые секретарь должна была подготовить вчера. Успела ли? Вот сейчас и проверим.

На самом деле он ей сочувствовал… немного – выглядела девушка измученной и уставшей: наверняка часов с пяти на ногах – ей же собачек надо обслужить и что-то там еще сделать с цветами, которые боятся холода (Рон говорил, но Гидеон садовые премудрости не запоминал). До офиса Мэг добиралась с тремя пересадками – на такси ведь денег нет, а заехать за ней в такую рань было некому. Кроме босса, конечно, который не сделал этого из принципа.

Отказалась вчера от его щедрого предложения? Что ж, пусть тогда вдоволь глотнет проблем, связанных с глупым и совершенно невыгодным для нее переездом, заодно осознает, чего лишилась. Чем быстрее «птичка» устанет он своей самостоятельности, тем охотней она купится на приманку, которую он для нее готовит. Хороший был план… мстительно-поучительный. И Гидеон методично бы его осуществлял, не появись в Линстере эр Донован, которого с этим городом ничего, кроме племянницы, не связывало.

Вечером…

Колокольчик трезвонил, играя на нервах. Мо с Бо штурмовали входную дверь, грозно лая, а их престарелый папа согласно порыкивал с коврика возле камина. Я стояла, прислонившись к стене, и лихорадочно соображала, как лучше поступить? Притвориться, что меня нет дома, хотя в комнатах свет горит, или открыть дверь и все-таки поинтересоваться, что забыл здесь этот человек. Как он, вообще, меня нашел?! Мы же не виделись много лет, и он точно не был тем, кому я посылала открытки с новым адресом.

Сердце яростно колотилось, руки потели, а внутри зрело что-то липкое, мерзкое… неужели страх? Но с чего бы мне бояться дядю Хью? Я же давно не под его опекой.

Тьма! А ведь думала, что все самое плохое сегодня уже случилось. Но нет… оказывается, это были цветочки, ягодка – чтоб ее (то есть его) кто-нибудь раздавил! – нарисовалась на моем пороге в двадцать один десять, о чем свидетельствовали настенные часы с кукушкой. И последние пять минут гость упорно трезвонил в дверь, не желая уходить.

– Мэг! – гаркнул дядюшка басом. – Я знаю, что ты здесь. Открой, надо поговорить.

Мо с Бо залаяли еще громче, и я невольно прикрыла ладонями уши, не желая слышать их всех. День выдался адский, учитывая вал работы, под которым «добрый» шеф готов был меня похоронить, но… Кэрри прислала посылку! И это в корне изменило мое утреннее настроение, придав сил на следующие восемь… даже больше часов.

А когда позвонили из полиции и сообщили, что нашлись мои вещи (вместе с мошенниками, естественно) – я и вовсе воспрянула духом. Правда, ненадолго, потому что, во-первых, от вещей остались рожки да ножки, а во-вторых, мне их вернут не раньше, чем закончится следствие. Пока же меня пригласили зайти в участок и опознать свои пожитки, а заодно и тех, кто приложил к их пропаже руку. Прежде всего, воров. Одним словом, добавили доблестные стражи порядка хлопот к и без того хлопотному вторнику.

Домой я приползла поздно вечером: замученная, но несломленная, ибо присланные ведьмой зелья грели душу, пробуждая азарт. Успела почистить пальто и платье, которое выставила на продажу в интернете, так как мне нужны были деньги, а не бальные наряды, и раз уж босс четко и ясно заявил, что это творение дизайнерской мысли с дурацким шнурком теперь точно мое, почему не выручить за него хотя бы половину стоимости, чтобы купить себе действительно необходимые вещи.

Перекусив, я выгуляла собак, после чего сделала шефу сюрприз в виде моей переменчивой естественности. Или неестественности… это уж как получится после сушки. На флаконе рукой ведьмы был огонек нарисован, так что я рассчитывала порыжеть, правда, не знала, насколько сильно. Кэрри, полагаю, этого тоже не знала. Надо будет не забыть отправить ей снимок моего нового цвета волос для коллекции. Я бы и лицо босса завтра тоже сфоткала, но… боюсь, мне это боком выйдет. А очередные неприятности мне точно не нужны.

Удовольствие от маленькой мести желтоглазому эксплуататору испортил приход дяди. Я так и застыла с мокрой головой, полотенцем на плечах и феном в руках, который держала, как пистолет. Да уж… пожалуй, надо разоружиться, иначе потом придется возмещать ущерб хозяйке за сломанный электроприбор, а мои финансы и без того поют романсы.

– Мэгги, открой дяде, – запел соловьем мерзавец. – Я приехал издалека, – сообщил он, долбанув по двери кулаком. Довольно хлипкая створка жалобно крякнула, напугав собак. Какие-то изнеженные у тетушки Джаспера доберманы: лаять могут, даже кусают иногда… только не тех, кто заслуживает. – Устал, замерз и нехорошо себя чувствую. Ну же, детка?

«На жалость давит», – решила я, продолжая стоять.

Бояться на самом деле было нечего. Папин брат не имел на меня никаких прав. Да и раньше, когда имел, ничего такого действительно ужасного он со мной не делал. Не бил, голодом не морил… Наследство все мое, правда, промотал, а меня в интернате до совершеннолетия запер, ну так и в этом были свои плюсы – я там Кэрри встретила, школу закончила, языки иностранные выучила и даже на курсы секретарей пошла, благодаря протекции нашей директрисы, которая любила пристраивать выпускниц «в добрые руки», как она часто говорила.

Страх, проснувшийся во мне, был иррациональный и глупый. Он создавал ощущение мышеловки, которая вот-вот захлопнется. Будто я снова попала в детство, где судьбу мою решал не отец и не мама, а этот жадный хамоватый человек, ищущий во всем выгоду. Даже в сиротке, разом лишившейся всего.

Брр-р! Гадские воспоминания!

Тряхнув мокрой головой, я на мгновение зажмурилась, прогоняя гнетущие мысли. Я давно уже не ребенок, а взрослая, уверенная в себе женщина, способная вслух послать назойливого родственничка вместо того, чтобы таиться у двери, непонятно чего опасаясь. У меня тут три боевых добермана и… фен, вот! Так чего ж я застыла трусливой мышкой, спрашивается? Гаркнуть надо, как следует, на этого незваного гостя, и пускай проваливает восвояси.

– Мэгги, открой! – протянул дядя, не желая сдаваться. – У меня для тебя есть новости, куколка, – зашел с другой стороны проклятый родственник, терзая дверной колокольчик.

Куколка… Ар-р-р!

Я так сильно сжала ручку фена, что чуть не сломала ее. Сама, а не об голову Хьюго Донована. Ну, нет… это уже ни в какие ворота не лезет! Такой ущерб даже на самооборону не спишешь. Да и от кого мне обороняться? Если он в детстве не применял ко мне физическую силу, с чего ему это делать теперь? А явился… хм. Наверное, за какой-нибудь подписью. Вдруг от родительского имущества что-нибудь пригодное для продажи еще осталось?

Я не была в родном городе лет эдак… семь. Из интерната он лишь раз забирал меня домой на каникулы, и мне это, помню, не понравилось. Ну а его попытку удачно выдать меня замуж после выпуска я и вовсе восприняла в штыки. Еще и Кэрри тогда подсобила, наградив приехавшего навестить меня дядюшку диареей на все дни его пребывания в гостевом корпусе. Так что эру Доновану было не до уговоров строптивой племянницы, и к потенциальному зятю он отправился ни с чем.

– Хорошие новости! – повторил Хьюго с воодушевлением. – Тебе понравится, что я выяснил.

Хорошие новости от дяди не сулили мне ничего хорошего и, бросив прощальный взгляд на фен, я крикнула:

– Нет меня! Уходи, – после чего отправилась досушивать волосы.

– Мэгги! – гаркнул визитер басом, нервируя собак и меня. – Я сутки добирался до Линстера, чтобы тебя порадовать, а ты…

– Порадуй еще разок – уезжай обратно, – огрызнулась я, в злости черпая смелость. Детский страх раздражал, как и его источник. И все же я медлила, чего-то ожидая. Может быть, извинений? От самого бессовестного человека на свете. Ох и наивная же я… дура.

– Убери собак и открой дверь, дура! – словно прочитав мои мысли, потребовал Хьюго. – У меня информация о гибели твоих родителей. Аварию подстроили.

Нечестный ход! Восемь лет я убеждала себя, что это несчастный случай, потому что так утверждали все: мой бирсов опекун, полицейские, соседи, знакомые. И даже в новостях написали именно так! Одна я сомневалась, отчаянно ища ответственных за гибель родных. И вот теперь тот, кто больше всех настаивал на воле богов, а не на причастности людей к той жуткой аварии, явился, чтобы сообщить, как он был не прав. Серьезно?

– Что за информация? – взяв себя в руки, спросила я.

– Издеваешься, Мэган? – Хьюго был раздражен, и раздражение его я отчетливо прочувствовала. – Я не собираюсь разговаривать через дверь. Либо закрываешь своих пустолаек, впускаешь меня, и мы с тобой нормально говорим, либо можем пойти в машину и обсудить все там. И да… таблеточку какую-нибудь в аптечке поищи, что-то сердце давит, – пропыхтел он.

Стало стыдно, но совсем чуть-чуть. Поколебавшись еще немного, я взвесила все «за», «против», фен… кхм. Усмехнувшись такой несвойственной мне осторожности, крикнула:

– Минуточку! – И пошла запирать доберманов, пока они дверь не вынесли. За ее починку тоже ведь мне придется платить.

Закрыла всю троицу я вместе с кормом, так что немного времени до очередной волны лая у нас с дядей будет. Наверное. В машину его в любом случае не пойду – еще увезет куда-нибудь… нафиг такое «счастье».

– Так вот где ты обосновалась, куколка, – потирая левую часть груди, протянул визитер, входя в гостиную.

Снять свои грязные ботинки он, конечно же, не удосужился. Впрочем, ладно! Все равно полы мыть перед фотоотчетом для хозяйки.

– Это не мой дом, – сказала на всякий случай. Очень хотелось добавить, что ему тут ничего не обломится, но я сдержалась. Пусть сначала про аварию расскажет, а потом буду язвить, грубить и все то прочее, чего не делала в детстве, боясь разгневать опекуна.

– Да мне насрать, чей он, – начал грубить он, пока я только собиралась. – Пожрать сделай. И таблетку дай. Ну?

Прозвучало это так знакомо… не сам приказ, а тон, которым он был произнесен, что я почувствовала, как деревенеют ноги. Да какого хрена-то?!

– Таблетку дам, а есть нечего, – огрызнулась, идя на кухню, где тетя Джаспера хранила лекарства.

Обнаружила там, что так и хожу с феном. Подумала, не сменить ли мне его на увесистую сковородку для собственного спокойствия, но почти сразу же забраковала эту «гениальную» идею, обозвав себя паникером. В гостиную вернулась с тюбиком Корвалола и стаканом воды, которые и вручила гостю, по-хозяйски устроившемуся в кресле.

– Так что с аварией? – повторила вопрос я.

Собаки вели себя беспокойно, и даже их любимая еда не помогала. Доберманы чуяли гнилого человека, как чуяла его и я, но выгнать дядю раньше, чем все выясню, не могла.

– А про мою жизнь спросить не хочешь? Может, я болен чем…

– Это твои проблемы, Хью, – сказала, скрестив на груди руки.

– Ну и сучкой же ты стала, Мэгги, – «обласкал» меня дядюшка. – Черствая, колючая.

– Вся в тебя, – парировала я. – А теперь либо рассказывай, что узнал про гибель моих родителей, либо убирайся, пока я собак не спустила. Поздно уже, мне в пять утра вставать.

– Детка… – тяжело вздохнул дядя. – Я же с миром приехал, а ты на меня… с собаками, – проговорил он с укором. И взгляд такой грустный состроил, что я напряглась.

Сейчас как начнет байки рассказывать про смертельную болезнь и требовать помощи, а у меня не только денег нет на такую благотворительность, но и желание сплясать на его могилке имеется. Не из-за наследства, которого он меня лишил – хотя оно мне сейчас точно не помешало бы. Этот человек отнял у меня детство и научил бояться: его решений, его приездов и… его друзей с их сальными взглядами.

Ненавижу!

Как же он на меня вышел-то?

Именно этот вопрос я и задала, решив прояснить ситуацию. Удивительно, но скрывать ничего гость не стал – сдал сразу козла-Кейна, который рассказал ему, где и кем я теперь работаю. Проследить за мной от дверей главного здания ИС до дома с черепичной крышей труда не составило. Странно было то, что дядя не отловил меня прямо на улице, пока я шла одна… без собак, а решил заглянуть на огонек ночью, когда мы были уже в полном составе.

Откуда мой самый близкий (и самый ненавистный) родственник знал моего бывшего босса, уточнять не стала. Возможно, следил за моей судьбой после выпуска из интерната – у него же были на меня планы. А может, и эр Кейн с ним связывался по неизвестным мне причинам. Само их знакомство не удивляло – две лицемерных гадины нашли друг друга. Куда больше беспокоило, что через столько лет затишья дерьмо по имени Хьюго Донован всплыло на пороге моего дома, еще и с новостями.

– Мэгги, зайка! – выпив несколько капель Корвалола (маловато для сердечника), воскликнул визитер. – Давай уже зароем топор войны. Я же беспокоюсь о тебе. Ты моя единственная племянница. Кровиночка! – фальшиво умилился он. – Я обещал брату позаботиться о его дочурке, если с ним что-нибудь случится. Вот нашел тебе достойного мужа с шикарным особняком и хорошими доходами, – сообщил этот долбанный сводник, а я взбесилась.

Про аварию пришел говорить, да? Ха! Авария, похоже, была лишь поводом, чтобы пролезть в дом.

– Изыди! – прошипела, волком глядя на дядю.

Он был довольно высокий, если сравнивать со мной, а еще смазливый до омерзения и помятый, будто целую неделю кутил в пабе. Ну, или, как он сам выразился, весь день провел в дороге. На отца моего Хьюго походил мало, и это хорошо, потому что видеть в нем черты папы было бы больно. Такой хороший, светлый, работящий старший брат и ЭТО… ленивое недоразумение, которое привыкло, что ему все подают на блюдечке. Сначала мои бабушка с дедом его баловали – младшенький же, любимый сыночек. А после их смерти (тоже, кстати, подозрительной) опекать брата взялся мой сердобольный отец. Знал бы он, как этот гад «позаботится» о его дочери… Эх!

– Мэган! Ты не дослушала…

– Ты распродал все папино имущество! – перебила я, гневно глядя на мерзавца. – А теперь пытаешься выдать меня за какого-то толстосума?

– Имущество тебе ни к чему, кукла. – Хьюго ухмыльнулся, окатив меня оценивающим взглядом. – Такую, как ты, замуж и без приданого возьмут. От кандидатов отбоя нет, – добавил он самодовольно.

Дядя там аукцион на меня открыл, что ли? А не рано ли начал делить шкуру неубитого медведя?

Желание вернуться на кухню и все-таки взять сковородку прогрессировало. А еще очень хотелось выпустить Мо с Бо, которые, чувствуя напряжение, царившее между нами, рвались из комнаты, где я их закрыла.

Хорошие мальчики! Все бутерброды сегодня будут их.

– Если никакой информации про аварию нет, свободен, – сказала я, совладав с эмоциями. – Проваливай! – воскликнула, ибо до конца с ними совладать все же не получилось.

– Как ты разговариваешь со старшими! – прошипел гость, поднимаясь с кресла. – Пороли тебя в детстве мало, Мэгги. Не девка выросла, а хамка. Ну, ничего – муж тебя быстро перевоспитает, – заверил он тем самым тоном, от которого у меня немели ноги.

Это подействовало, как гипноз. Я оцепенела, глядя на то, как он медленно ко мне приближается. Тяжелым мешком навалились страх и безнадега – беспросветная и всепоглощающая. Как тогда… в детстве… после похорон мамы и папы.

Тьфу ты!

Снова тряхнув волосами, я дала себе мысленную затрещину, после чего гордо вскинула голову, прямо глядя на дядю.

– Итак… авария! – повторила без надежды на нормальный ответ.

– Конкуренты твоего папашу грохнули, – выдал одну из старых версий Хьюго, недовольный тем, что задавить меня (морально задавить, не физически) на сей раз не получилось. В детстве такое срабатывало… давно.

– То есть я права, и у тебя нет никаких важных зацепок, способных вынудить полицию заново открыть дело, так? – уточнила, к чести своей, почти спокойно. Он пожал плечами, хмуро поглядывая на меня. – Тогда точно проваливай.

– А пожрать?

– Вон!

– Да, пожалуйста, – пробурчал Хьюго обиженно и направился к двери. Медленно. Будто надеялся, что я передумаю и остановлю. – Даже на фото жениха не глянешь? – обернулся он на пороге.

– Нет.

– Дверь за мной хотя бы закрой, а то ночь на дворе… мало ли что, – проявил неожиданную заботу о моей безопасности дядя.

И я, идиотка, повелась. Вышла в прихожую, где он меня и схватил, пользуясь тем, что доберманы заперты, а фен со сковородой остались на кухне. От неожиданности я даже толком не сопротивлялась. Лишь вяло трепыхнулась в мужских руках и коротко вскрикнула, теряя от резких перемещений тапок вместе с полотенцем. Когда Хьюго выволок меня на крыльцо и попытался закинуть к себе на плечо, чтобы легче было тащить, до меня, наконец, дошло, что все… мне кранты – впереди брачное рабство с каким-нибудь богатеем, который отстегнет этому упырю деньжат за доставку невесты. Осознание пинком выбило меня из состояния безвольной куклы, превратив в разъяренную кошку.

– Пусти, ур-р-род! – зарычала я, отбиваясь от похитителя, который был и сильнее, и крупнее меня.

– Ах ты, маленькая дрянь! – Дядя попытался зажать мне ладонью рот, но я цапнула его за руку, за что получила хлесткую пощечину, от которой на пару секунд зашумело в ушах и потемнело в глазах.

Когда же зрение прояснилось, увидела дивную картину. Агрессор замер, боясь пошевелиться, потому что в горло его вонзились острые звериные когти эра Грэма. Недостаточно сильно вонзились, чтобы убить, но кровь по шее все равно текла, предупреждая Хьюго о нежелательных последствиях сопротивления. В запале я не заметила, когда появился босс, но, видят боги, как же я была ему рада!

– Ги, тебе помочь? – голос, раздавшийся от ворот, был мне незнаком, как, собственно, и его обладатель.

– Даже не знаю, Рон, – протянул оборотень, чуть надавив когтем на дернувшуюся шею пленника. Хьюго сглотнул, жалобно глядя на меня, вероятно, надеялся, что я ему помогу. Наивный! – Эра Донован, – обратился ко мне директор. – Не лето на дворе, вернитесь в тепло. А мы доставим этого человека… – Он замолчал, делая вид, что задумался. – В полицию или, может, до ближайшей канавы? – спросил эр Грэм загадочного Рона. – Или в лес. Там проще избавиться от трупа.

– В дом! – решила дилемму я, потирая плечи, ибо внезапно и правда стало очень холодно – вечер, осень… еще и волосы мокрые. Завтра как слягу с температурой, что тогда? До вожделенной зарплаты надо ведь еще доработать. – Хочу выяснить, что за жениха он мне нашел и успел ли уже взять с него деньги за невес-с-сту, – прошипела я, наслаждаясь беспомощным состоянием перепуганного похитителя.

Так его! Может, я и бесчувственная сучка, как окрестил меня дядя, но мне это точно не мешает.

Спросить, какого лешего директор делает в моем дворе в такое время суток, мне в голову в тот момент не пришло. Я была безмерно рада, что он здесь, а значит, больше нечего бояться. Разве что очередной порции работы во внеурочное время, но это я как-нибудь переживу. Более того – выполню ее с удовольствием!