Спонсор

Однажды мне написала подруга Рады. Ее звали Ноа и это имя явно было псевдонимом. К тому моменту мы с Радой уже спрятались от общественности, уйдя с головой в совместный проект: то был блог только для нас двоих. Ну, так по крайней мере изначально планировалось наше Убежище. Но потом, там начали рождаться красивые посты, стихи, откровения и идеи, что мы перевели блог в общедоступный и среди первых подписчиков была Ноа. Мы до того, как она сама написала, не общались. Я просто захаживал к ней, Рада что-то упомянула, что они давно вместе и что из близких у нее только: папа, давняя подруга юности, соседка и Ноа. Мне этой информации хватило, чтоб попытаться сблизиться, хотя сам я не наступал. Я комментировал или лайкал что-то из ее постов, был вежлив, словом. А вот она крайне нет. С первых же строк своего прямого обращения были угрозы, мол, мне надо поосторожнее с Радой, иначе я сделаю только хуже. Ноа писала, что может помочь в любом вопросе, что она в курсе всех событий из первых уст и из первых глаз. Что я должен быть предельно тактичен, нежен, внимателен, заботлив. Чтоб не манипулировал, не использовал. Короче, как курица-наседка вела себя и я отчасти понимал такую позицию. Ноа на первое же мое сообщение с успокоением, что я люблю Раду и желаю ей только благости, отреагировала еще резче. Она писала, что навряд ли я что-то понимаю в любви и уж точно не понимаю тонкую организацию особой души этой девушки. И тут я вскипел в первый миг, но как и в случае с негативными высказываниями самой Рады, сразу рассмеялся, уверяя Ноа, что мы с любимой точно разберемся без подобного вмешательства от кого бы то ни было. Будь то лучшая подруга, папа или даже сам отец небесный, спустившийся именно ко мне на наставнический разговор. Уверял, что я в состоянии помочь не только Раде, но и самой Ноа. Мол, раз ей кажется, что она должна заниматься чьей-то судьбой вместо своей, значит я и ей мог парочку советов дать, как стоит общаться и дружить. Это было прилично на тексте, очень добродушно и позитивно, но по факту тоже было тем же хамством, которое проявила она. Даже самые лучшие подруги не могут вести себя так, как бывает, когда дикие мамочки ведут себя со своим чадом, посещающим детский садик: сдувая пылинки и влезая во все конфликты за дите. Сам же я тогда не сообразил, что Ноа отчитал, а сам себя с Радой вел приблизительно так же, как и она – чувствуя себя гипер-опекуном. Наверное, до меня тогда не дошло потому, что я считал подсознательно, что влюбленным так можно, а подругам – нет.

Я позже расспросил Раду о таком поведении Ноа. Надо было сразу, но я не собирался подругу выдавать. Вообще не люблю стукачей и сам не планировал ничего обнародовать. Но Рада как-то упомянула что-то вскользь, а потом припустила разок, другой и я не выдержав, спросил:

– Что за история у вас с Ноа? Вы были в отношениях что ли? От нее какая-то энергия ревности, не иначе.

– Ах, что ты! Мы близки невероятно, но я исключительно по мужчинам. Она просто натерпелась со мною, намытарилась и теперь не хочет повторения ошибок. Она видит, как я воодушевлена нашими отношениями и просто пытается подстелить соломки. Ты правда подумал, что я могу быть в отношениях с девушкой?

– А почему нет? От тебя так и веет феминизмом, лесбиянством, ну, или как минимум ты биссексуальна по энергиям, просто тщательно скрываешь это от себя.

– От тебя – ты хотел сказать?

– Нет. Я опять сказал ровным счетом то, что и хотел сказать – от себя. Я вижу, что ты изо всех сил стараешься быть обычной и принять это. Но это бремя для тебя. Ты давишься этим блюдом. Тебя рвет. Мне кажется, если бы ты перестала это делать, то все бы у тебя стало хорошо.

– Ты думаешь, что я такая худая из-за булимии?

– Я думал и об этом, пока не понял, что у тебя вообще нет нормального питания.

– И ты ни разу не хотел мне помочь, после того как узнал?

– Метафора, конечно, была бы замечательная и тут же я бы мог пошутить: хорошо блевать, когда есть чем. Но! Шутки в сторону. Я не буду вместо тебя заботиться о твоем сбалансированном рационе или о питании вообще. Если тебе самой не нужно этого, то мне и подавно.

– Как же так? Ты говоришь, что любишь меня. Но этим все перечеркиваешь, прекрасно давая понять, что тебе на меня плевать.

– На себя плевать тебе. – я не был холоден и не был кукловодом. Говорил, как чувствовал, как понимал.

– Мне больше не плевать на себя.

– Почему?