Спонсор

Кроме Шамиля у меня еще было пара парней, с которыми я надеялся на то, что мои чувства будут пылкими, настоящими, а не от безвыходности. Жаждал я не просто искры, а водопада лавы… Жаждал оригинальности, распалял огонек моей жизни, поддувал и подливал масла, но все было не то и не так. Например, с одним мы долгое время встречались, перезнакомились со всей моей сектой, но он не мог выйти за рамки моей стороны, с которой сближался невероятно легко и откровенно. Со своим же кругом общения или родней познакомить официально вообще не собирался. Говорил, что вечно будет скрывать от родителей то, что он гей. И не дай Боже, узнать им когда-либо о том, что их единственный сын выбрал член вместо вагины. Это напоминало мне поведение Эллы. Ее я, конечно, в отличии от Мишки не осуждал, ведь она и впрямь заботилась об их со Стеллой престарелом отце и знала, что узнай он в каких бесчисленных половых связях мы живем, его просто дябнет удар. Их папа уже седым и лысым обзавелся девочками и был человеком прежнего поколения, совершенно безмудрствуюшего по поводу семейных уз. Он был простым, прожившим скромную жизнь и по сей день ценившим лишь опрятность, чистоплотность, добропорядочность. Мы с девочками в эти понятия вписывались лишь по своим умозаключениям, но никак не по общепринятым. Потому я подыгрывал и на прямые вопросы со стороны папы, хоть как-то способных нас скомпроментировать, отшучивался и линял подальше, чтоб девчонки сами выпутывались из своей лжи.

Ложь была не для меня. Фактически я болел, если мне приходилось врать. Но, благо, и жизнь я всегда устраивал таким образом, чтоб такой необходимости чаще чем раз в пятилетку не случалось. За одним, конечно, исключением. Но об этом я расскажу после.

Мишка, с которым просто пришлось в итоге расстаться, и который, кстати, прямиком от меня переехал из родительского дома жить с парнем – был показательной вехой в моей жизни. Но, тут уж нечего высмеивать, просто ирония судьбы. Буду надеяться, что я повлиял на его отношение к себе.

Словом, все как обычно: я вечно влияю на свое окружение. И тут даже не интересно пересказывать. Короче, у меня еще был Леон. Тоже чистой воды гей, но так же наглухо играющий в игру «я обычный парень, чего это вы все так на меня смотрите?». Этот, как и Мишка совершенно не понимал, что у него на лбу все написано, хотя в данном случае, ни от кого не конспирировался. Леон, которого мы все, конечно, звали Лео, говорил о себе, что он экспериментатор. От него за версту пахло лубрикантом, но он отшучивался на подобные замечания и так красиво, как в рекламе отбрасывал длинные до плеч волосы, что дальше было на его палевный образ давить бессмысленно. Он поражался искренне, и говорил, что все это бред, мол, нынче все могут выглядеть как им хочется, и это совершенно не будет ни единственным намеком на ориентацию.

У нас были роскошные отношения. Очень игривые, разнообразные, яркие. Элла ладила с ним, немножко посмеиваясь над всеми его страненькими подружками и друзьями, но тут надо понимать, что была большая пропасть в возрасте. Лео тусил со старшеклассниками, да и сам только закончил школу. Позже мы расстались, когда он влюбился в мужчину, годившегося моей Элле в папы, если, конечно, не брать в расчет ее личную историю, когда папа тебе как дедушка, а обычную разницу между родителем и ребенком в середнячке двадцать лет. Короче, Лео влюбился в человека, старше себя втрое. Но, это не было новой дверью. Я потом, правда, это осознал сполна. И вспомнил, как он рассказывал, что соблазнял преподов в школе, всех своих спортивных тренеров и менторов из турклуба. Даже я потом почувствовал себя старпером, и некоторое время пытался отмыться от этого чувства, что Лео смотрел на меня как на старика, а это в моем возрасте немного противно.

Ну и, из моей стаи, с кем вечно то вместе, то порознь, а раз в год как калеки пытаешься зачем-то сойтись опять и устраиваешь бестолковые и пафосные свидания, была у меня еще пара парней, куда как худшего пошиба, нежели Мишка с Лео. И если тебя еще от меня не воротит, то после этих деталей, возможно ты бросишь чтение. Но я все равно рискну рассказать, ибо мне нужна истина. Ее я получу открываясь на полную.