Спонсор

— Она злая, — сообщила Маришка, наблюдая за тем, как я пытаюсь стащить с запутавшихся волос резинку.

— Просто строгая, — с силой дёрнула, резинка-таки поддалась, и волосы рассыпались по плечам. Я всегда гордилась своими доходящими до поясницы, густыми волосами. Тяжёлые, на свету они блестели, как золото, и мне нередко делали комплименты. А ещё… Ещё они очень нравились Пашке… Я посмотрела на себя сквозь зеркало и потёрла лицо руками. Не представляла, как сегодня выдержу репетицию. Я должна начать зарабатывать. А для этого мне нужно участвовать в как можно большем количестве спектаклей. Вот только… Я понимала, — этого всё равно не хватит даже на то, чтобы снять жильё.

— Мариш. — Повернулась и присела перед сестрой на корточки, глянула снизу вверх. — Я сейчас уйду на репетицию, а ты побудь, пожалуйста, здесь, хорошо?

— Одна? — нахмурилась она. Для своих семи лет она была умненькой девочкой, но всё-таки оставалась ребенком. Ребенком, который чуть не умер при пожаре. Ей было страшно оставаться одной, — я это понимала. Но…

— Да, одна.

— Я не хочу одна, — захныкала было Марина и попыталась встать с кресла, но я её остановила. Надавив на плечи, строго, насколько умела, выговорила:

— Ты должна, Мариш. Мы с тобой в очень тяжёлой ситуации, и мне нужно работать, чтобы я смогла помочь маме. А ты должна помочь мне.

— Помочь тебе?

— Да, — кивнула, поглаживая сестру по волосам. Ты должна посидеть тут.

— А потом ты купишь мне мороженое?

Мороженое…

— Куплю, — улыбнулась я, и встав, начала переодеваться.

Репетиция снова давалась мне с трудом. Балетмейстер, Иван, молчал, но я и без слов понимала, что косячу. Такими темпами место примы мне не видать, как своих ушей. Из кордебалета бы не вылететь… Но это было выше моих сил. Стоило подумать о Пашке, к глазам подкатывали слезы. А не думать о нём я не могла. Как не могла не думать о маме и о сестрёнке. Это сбивало, мешало, не давало сконцентрироваться на танце.

По окончании показавшейся мне как никогда долгой репетиции, я отправилась к Ольге Константиновне в кабинет. Предварительно заглянула в гримерку. Жанна, делившая её со мной, пообещала, что присмотрит за Маришкой, пока меня не будет.

Постучавшись и услышав приглашение войти, я вновь оказалась в кабинете художественного руководителя. Ольга Константиновна сидела в кресле. Оторвав взгляд от экрана монитора, она жестом указала мне присесть. Я покорно прошла к столу и уселась напротив.

— Лиана, на тебя поступают жалобы, — без предисловий выговорила она. — Ты же понимаешь, что на твоё место много желающих…

Конечно же, я понимала. Понимала всё.

— Расскажи мне, что случилось.

Я подняла на неё взгляд и тут, не выдержав, разревелась. Словно маленькая неразумная девочка. Слёзы текли по моему лицу, падали на грудь, впитывались в ткань водолазки, а я даже остановить их не пыталась. Я не хотела ничего решать! Я хотела, чтобы обо мне заботились, как это было всегда. Всегда, до вчерашнего дня. Мама, мамочка… Она всегда меня защищала, всегда оберегала, а теперь… Теперь я должна позаботиться о ней. И не только о ней, но ещё и о себе и Марине. Боже! Закрыв лицо руками, я заплакала ещё громче. Надрывно, с какими-то жалобными поскуливаниями.

— Простите, — всхлипнула я. — Пожалуйста, не выгоняйте меня из труппы, я… Я со всем разберусь, моя мама… мама в больнице, мой жених умер, а дом сгорел. Простите, что привела сестру, но мне некуда было её девать!

— Ох, девочка, — внезапно плеч коснулись руки Ольги Константиновны. Она погладила меня по спине, затем провела по волосам. — Я соболезную. Что я могу сделать для тебя?

В груди моей затеплилась слабая надежда, мысли заметались пуще прежнего.

— Я… — вскинула голову и прохрипела: — Разрешите Маришке пожить со мной в общежитии, пожалуйста! Хотя бы пару недель, до зарплаты.

— Нет, Лиана. Это не в моей компетенции, — сожалеюще покачала головой она. Пальцы её исчезли. Немного помолчав, она посмотрела куда-то в стену и продолжила размеренным, спокойным голосом: — Здесь я тебе помочь не могу. Но твоё положение не безвыходное, девочка, и мы обе прекрасно это знаем.

На губах её появилась чуть заметная улыбка. Присев на край стола, она сложила холёные руки на коленях и устремила на меня взгляд.

— Что Вы имеете ввиду? — вытерла слёзы и уставилась на неё непонимающе. Хотя нет. Теперь я начинала немного понимать происходящее вокруг меня, понимать, как устроен мир. Этакий экспресс-курс введения во взрослую жизнь.

— Я знаю, что Ренат Каримович сделал тебе определённое предложение, Лиана, — прямо заявила Ольга Константиновна.

— Я отказалась. — Вышло как-то слишком резко. Поджав губы, смотрела на руководительницу, понимая, что она всё знала. Знала!

— Знаю, — улыбнулась она. — Но это могло бы решить все твои проблемы, Лиана. Быть с таким человеком — значит быть впереди всех. Тебе не придётся думать ни о проблемах, ни о деньгах. В твоём положении это самый разумный выход из сложившейся ситуации. Подумай об этом хорошенько.

— Нет, — замотала я головой. В груди снова поднялась волна неприятия.