Спор богов. Герои vs маги

       Маньяк - это наш Илья, который взял на себя бразды правления посёлком после гибели Макарова. Идеей фикс для него, стала мысль нанести ответное посещение баронским владениям и как следует пощипать те, заставить аборигенов испугаться и думать позабыть про посёлок землян. Плюс, набрать трофеев.

       Поэтому Максимов, как оклемается после отравления реактивами, вновь начнёт выпаривать взрывчатку. Я должен был обеспечить кузнеца с помощниками деталями ещё к двум 'скорпионам' и к блочным арбалетам ('сколько получится, но как можно больше', дословно передаю слова Стоцкого), которые показали себя во всей красе в бою с местными вояками.

      - Что с пленниками будем делать, Илья? - спросил я кузнеца, когда сел на привычный чурбачок под навесом. Давно бы пора поставить себе нормальную лавку, да некогда всё.

      - Пусть пока сидят в ущелье. Их там кормят, поят, убивать не собираются. Чего ещё нужно-то? А вернёмся из города так и отпустим всех.

      - Хм, понимаешь, среди них есть тихушники, которые могут что-то учудить.

      - Кто? - тут же вскинулся собеседник, да и Колька посмотрел на меня с интересом.

      - Не знаю. Но таких, не может не быть. Предлагаю присмотреть с десяток людишек, которые недовольны своими товарищами, положением, едой, одеждой, в конце концов. Их выделить, приласкать, кормить из отдельного котла и вручить палки побольше, чтобы они могли пускать их в ход, без опаски за наказание с нашей стороны. Могли и пускали. И несколько человек таких, которые не выделялись бы из среды пленных, но старательно смотрели, подмечали, слушали и сообщали нам. За это им платить денюжку.

      - Надзиратели и стукачи? - задумался кузнец. - Что-то в этом есть, но... а не удавят ли тех, кто с палками в первую же ночь свои? Стукачей-то, может, сразу и не раскроют.

      - Пусть поставят шалаш на самой границе ущелья, у запретной линии. Так будут ночью под присмотром охраны.

      - Прям концлагерем каким-то несёт от ваших речей, - скривился Стрельцов. - Вы ещё их капо назовите.

      - Какой концлагерь, Коль? Это нормальная практика во всех исправительных учреждениях. Старшие отрядов, осведомители и так далее, - обиделся я. - Не хотите - не надо. Я хотел, как лучше...

      - Не обращай ты на него внимания, - взял мою сторону мастер. - Он не понимает ничего, детство в жопе ещё играет. Честность, справедливость, гуманность, демократия, равенство и братство, блин. Его, наверное, Седова покусала.

      - У кого ещё играет, - буркнул уязвлённый Стрельцов и добавил. - Чапай, блин.

       Илья сильно покраснел.

       С моей лёгкой руки и благодаря болтливому языку расчёта 'скорпиона', почти всё население нашего анклава стало звать кузнеца Чапаем или Чапаевым.

      - Да ну вас, - пробурчал он, - просто нашло на меня что-то, ясно?

      - С таким 'нашло', нас могли там, в винегрет покрошить, если бы баронская армия не наложила в штаны поголовно, - укорил его Колька.

      - Так, хватит! - мастер пристукнул ладонью. - Проехали. Так мы можем бесконечно тут друг у друга соринки в глазах выискивать. К делу переходим.

      - К делу, так к делу. О чём хочешь услышать? - поинтересовался Колька.

      - Про ваши артефакты. Что получили за победу над бароном?

      - О-о! - закатил глаза под лоб тот, демонстрируя высшее удовольствие. - Там такое!..

       Колькины ножи теперь могли раздваиваться при броске. Дистанция не увеличилась, но зато теперь ему было достаточно взмахнуть клинком в сторону цели, не впуская оружие из рук, словно, стряхивая капли влаги, чтобы с ножа слетела его точная копия с теми же характеристиками и вонзилась в цель. После этого можно было кинуть и основной клинок. Ещё ножи получили возможность менять форму, размеры и вес, превращались во всё колюще-режущее малоразмерного типа, от дамского стограммового стилета-заколки, до тяжёлого оленьего кинжала, весом в полтора килограмма.

      - А у тебя? - Илья, выслушав восторги моего коллеги, обратился ко мне.

      - А у меня наград много, но все мелкие, из важного - азотная кислота. Теперь нашему Менделеву не нужно шаманить с бубном и баночками, не нужно мечтать про двести двадцать переменки и так далее. И он пообещал сделать порох.

      - Ого! - присвистнул Колька. - Так и я буду задвинут за стенку шифоньера... нужно что-то делать, может, мне тебя убить? - закончил предложение зловещим тоном Герой.

      - Я тебе убью, киллер доморощенный, - прикрикнул на него кузнец. - Дошутишься... не в том месте и времени, чтобы такое говорить.

      - Да я... - и тут же потух под злым взглядом Ильи. - Да понял. Понял.

      - Он сможет сделать порох в ближайшую неделю? - спросил у меня кузнец.

      - Совсем чуть-чуть. Лучше продолжать гремучку варить, там выход больше и сильнее взрывается.

      - И опаснее, - вздохнул Илья. - Уже три раза он взрывался.

      - Зато у нас есть взрывчатка, - привёл довод Колька. - Мы теперь с ней можем не бояться никого, - потом уточнил. - Почти никого. Скоро будет порох и тогда вообще у нас противников не останется в этом мире.