Спор о Сионе. 2500 лет еврейского вопроса

На долю британских администраторов и военных в Палестине выпала самая злосчастная роль во всей британской истории: вероятно не случайно что единственный из них, удостоившийся официального признания своих заслуг после эвакуации британских властей, оказался изменником. Англичане прекрасно знали, как надо управлять «протекторатами», и это слово не всегда имело то сомнительное значение, которое было ему придано Гитлером в Чехословакии. Оккупация страны с согласия и даже по приглашению местного населения может быть весьма благотворной. Автор этих строк лично познакомился с одним из таких настоящих протекторатов — Басутоленд. Англичане пришли туда по приглашению народа басуто, который в результате этого выжил, став свободной нацией, в то время как иначе он был бы порабощен более сильными соседями. Его положение сейчас много лучше, а его будущее светлее, чем при любых других обстоятельствах, и весь народ это хорошо сознает, так что буквально несколько десятков белых управляют 660.000 басуто на началах полного взаимного уважения (прим перев. — С 1966 г. Басутоленд — самостоятельное государство Лесото).

Слово «протекторат» происходит от английского «протект», что означает защищать. В Палестине, впервые в их истории, англичанам пришлось подавлять тех, кого они пришли «защищать», и, в свою очередь, защищать совсем других — захватчиков, прибывших из России. Сказались результаты полного извращения, со времен Бальфура, принципов гражданского управления в Англии. Согласно западным конституционным традициям, гражданские власти должны стоять над военными, дабы предотвратить возможное образование милитаристских режимов. Однако, когда гражданские власти становятся орудием в руках тайной третьей силы, преследующей захватные цели, они фактически уступают место военному руководству, хотя и вовсе не в лице собственных генералов. Высший принцип управления страной становится, таким образом, наголову, а вооруженные силы страны могут быть поставлены на службу чуждым ей разрушительным интересам. Именно это и произошло в Палестине.

Подавление местного арабского населения, как «бунтовщиков», в Палестине пользы сионистам не принесло. Их лобби в Лондоне и Вашингтоне усилило свои позиции в начале 30-х годов в связи с приходом к власти Гитлера, но и эти успехи были парализованы дальнейшим ухудшением дел в Палестине в ходе этого десятилетия. К этому времени Хаим Вейцман, который раньше, с 1904 по 1919 годы, сосредоточивал все свои усилия на английском правительстве, распространил свою активность еще на два центра: в его орбиту входили теперь, по его собственному признанию, «Иерусалим, Лондон и Вашингтон», а с британскими премьерами он обходился уже без особых церемоний.

Его очередной жертвой стал снова Рамзай Макдональд, который, после отставки всех его социалистических коллег, остался премьером коалиционного правительства из других партий. Джимми Макдональд из Лоссимауса, когда-то бедный шотландский мальчик, сделал к тому времени блестящую карьеру, став всеми уважаемым мистером Рамзаем Макдональдом, носителем пышной седой шевелюры. Своего сына Малькольма Макдональда он сделал помощником министра колоний, после чего оба Макдональда сменили восторги социалистической риторики на холодный и трезвый мир «непреодолимого давления». Макдональд попытался было прекратить бесконечные беспорядки и восстания в Палестине, в которых англичане несли все большие человеческие потери, объявив, что его правительство прекратит сионистскую иммиграцию, «урегулирует скупку земель сионистами и будет сурово карать подстрекателей к мятежам, «из каких бы кругов они ни исходили». В результате Макдональд немедленно же стал мишенью яростных нападок, быстро обретя то смущенное и усталое выражение лица, которое было так хорошо знакомо современникам (таким автор видел его в 1935 году). Посетившие его Хаим Вейцман и его трое сионистских коллег обвинили Макдональда в «легкомысленном обращении», как пишет Вейцман, «с моральными обязательствами, вытекавшими из обещаний, данных им евреям». Ведущие политики его собственной страны, Америки и Южной Африки открыли против него злостную кампанию. Запуганный премьер назначил специальный министерский комитет для нового пересмотра столь часто уже пересматривавшейся «палестинской политики». Председателем комиссии был назначен министр-социалист Артур Гендерсон, а секретарем Малькольм Макдональд: членами комитета были Хаим Вейцман и еще шесть ведущих сионистов; арабы, как обычно, в нем представлены не были.