Спор о варягах

Если семинар проводился, то под конец он обычно переходил в пешую прогулку по Невскому до Московского вокзала, а иногда и дальше. Такая прогулка была продолжением заседания, но уже неформальным, однако никогда или почти никогда не переходившим в застолье. Наше самоуправство стихийно привело к тому, что если на заседание семинара приходили хотя бы двое из нашей троицы — семинар проводился (при наличии докладчика и еще минимум двух-трех участников), если только один (независимо от присутствия остальных, включая руководителя) — семинар обычно переносился. Так продолжалось год, может быть, полтора. Затем, к счастью, нормальное функционирование семинара возобновилось. Его вновь включили в расписание и преподавательскую нагрузку В. А. Булкина, и, хотя назывался он официально как-то иначе, для всех участников это был Славяно-варяжский семинар.

С. В. Белецкий

Славяно варяжский семинар в первой половине — середине 1970-х, каким я его помню

Я поступил в Ленинградский университет в 1970 г., сразу после окончания школы. И хотя к моменту поступления «за плечами» уже было несколько сезонов раскопок в Пскове, но об истфаке я знал совсем мало, а из профессуры и преподавателей был знаком (через отца) только с Артамоновым. Так что, все и всё на кафедре археологии начиналось с нуля.

Нет, конечно, что-то и кого-то я на самом деле знал. По Псковской экспедиции Эрмитажа, в которую отец брал меня с начала 60-х, был знаком со студентами истфака — с Олей Кондратьевой, Мариной Шмелевой, Олей Струговой, Костей Плоткиным, Андреем Синицыным. В рассказах за вечерними чаепитиями звучали имена Клейна, Глеба, Василия Булкина... Хорошо помню, как в экспедиционном застолье пели гимны истфака («Мы историки-рецидивисты...»,«Славься история, славься истфак...»), как кто-то из студентов подробно пересказывал сценку «Из варяг на истфак» из легендарного истфаковского капустника, как студенты-кафедралы рассказывали об экспедициях — Костенки, Тамань, Сибирь... От студентов, приезжавших в Псковскую экспедицию, впервые узнал и о существовании на кафедре археологии Славяно-варяжского семинара, который основал Клейн и которым руководит Глеб. В лицах пересказывали уже тогда ставшую легендой «варяжскую» дискуссию 1965 г.

Буквально в первые же дни после поступления встретил в коридоре истфака Зою Прусакову. Спросил ее — кого из преподавателей кафедры просить о руководстве курсовой работой. «Глеба Сергеевича Лебедева», — последовал мгновенный ответ. Зоя же показала мне в коридоре Лебедева (на первом курсе он не читал). Подошел. Представился. Попросился. «Приходи в субботу на семинар».

75-я аудитория. Председательствует, кажется, Лебедев. А может быть, Булкин. Вокруг стола сидят старшекурсники. Из них знаю (по Псковской экспедиции) только Костю Плоткина. Докладчик — Володя Назаренко. Рассказывает о раскопках в Приладожье. Вопросы, ответы, бурное обсуждение. Поразило то, что во время доклада и обсуждения все обращаются друг к другу «на вы» и по имени и отчеству, хотя в перерыве никаких имен-отчеств нет и в помине и все друг с другом «на ты». Уже потом узнал, что такая манера ведения заседания — характерная черта питерской археологической школы.

Вообще первый год пребывания в семинаре помню смутно, хотя субботние заседания почти не пропускал. Слушал доклады старшекурсников. В обсуждениях не участвовал и вопросы не задавал. Помню, что Лебедев много болел, и председательствовал на заседаниях, как правило, Булкин. Тогда же впервые услышал определения «старшая» и «младшая» дружины. К старшей дружине относили «ветеранов» семинара — Лебедева, Назаренко, Петренко, Булкина, к младшей — Носова, Рябинина, Дубова, Кольчатова, Плоткина.

Где-то в начале зимы Лебедев предложил мне, тогда самому младшему в семинаре (первый курс, 17 лет), так сказать, «представиться» — выступить с докладом. Посоветовался с отцом, и он предложил взять в качестве темы доклада, а затем и курсовой работы, результаты работ на городище Воронин в Пушкинских горах, где эрмитажная экспедиция провела небольшие раскопки летом 1969 г. И хотя я тщательно готовился к своему первому выступлению на семинаре — рисовал таблицы керамики и ситуационный план городища, сам доклад оказался провальным: «младшая дружина» высекла меня по полной программе. Помню, что отбивался в стиле Волка из популярного мультфильма: «Ну, погодите! Дайте время...»