Спорим, она будет моей (СИ)

— Отлично же! — смеюсь, стараясь не выдыхать со слишком явным облегчением. — Мы закончим лицей, поступим и тогда… Тогда будет повод это отметить.

— Звучит ужасно, — Ян перестает грустить.

— Зато ты улыбаешься, — подтягиваюсь и целую его в уголок губ. — Мне нравится, когда ты это делаешь.

Машина останавливается у моего подъезда. Забираю пакет со своими вещами из багажника. Ян напрашивается со мной. Ему тоже интересно посмотреть, что же там за сюрприз приготовил его дед.

Поднимаемся. Открываю дверь своим ключом, захожу в прихожую и сразу ощущаю легкость, будто в квартире убрались и вынесли из нее весь мусор. На вешалке стало меньше одежды, на обувной стойке не хватает сапог.

— Ау-у! — кричу с порога.

Тишина. Такая легкая, уютная тишина. Я успела по ней соскучиться.

Еще боясь поверить своему счастью, небрежно бросаю пакет и ботинки у стены и залетаю в гостиную. Никого! В шкафах только наши с мамой вещи. В ее спальне тоже никого, а на кухне в раковине две рюмки. В мусорном ведре валяется пустая бутылка из-под настойки с приличными оборотами и рябиной на этикетке. Это они от досады, что ли, жахнули?

На столе не сразу замечаю записку. Она забилась слишком далеко под старенькую плетеную вазочку для хлеба и печенья.

«Василина, мы уехали домой. На вашу квартиру больше не претендуем, но и помогать не собираемся. Живи, как знаешь. Сама тяни больную мать и продолжай ночевать у богатых мальчиков. Далеко пойдешь.

Бабушка».

Я перечитываю раз за разом, пока меня не начинает пробивать на смех.

— Вась? — зовет обеспокоенный Ян.

— У-и-и! — глядя на него, начинаю счастливо подпрыгивать на месте. — Они уехали! А-а-а!!! Уехали! Насовсем!!!

— Тихо ты, — смеется он. — Уши закладывает. Иди ко мне, — тянет руки.

Я ныряю к нему на колени и показываю записку. На последней фразе мой экземпляр Кириленко хмурится. Не нравится ему, а мне все равно. Даже не задело.

Свалили! Две меркантильные злобные жабы оставили мою маленькую семью в покое!

Я без них прекрасно жила и со всем справлялась. Помогать они не будут. А когда помогали? Ничего нам с мамой от них не надо. Пусть подавятся! Только вот пенсию мамину мы потеряли, ее ведь будет получать бабушка.

Все равно! На это тоже плевать! Всего через несколько месяцев я смогу устроиться на полноценную работу и все наладится. Все равно собиралась учиться заочно. Сейчас будет немножко тяжело, но я обязательно справлюсь с такой-то поддержкой. В конце концов, я люблю чай с сушками и сухариками, а овощные супы не чуть не хуже, чем супы на мясных бульонах. Иногда можно пообедать у Влады. Ее мама все время усаживает меня за стол и любуется, как я уплетаю ее еду, пока дочка сидит на диетах. В лицее в столовой тоже кормят. А ужинать вредно, это еще древние говорили. Не умру с голоду, а на остальные платежи моей скромной зарплаты с чаевыми должно хватить.

— Так, где мой телефон? — слезаю с колен Яна. Надо же дедушке его позвонить.

Нахожу, набираю и очень стараюсь не визжать в трубку слова бесконечной благодарности. Он смеется мне ответ и открещивается простым: «Да не за что».

Есть за что. Для меня еще никогда никто столько хорошего не делал, сколько вся их семья.

Эпилог

Я оставила открытым окно в спальне еще с вечера. Спала, кутаясь в теплом весеннем воздухе и, кажется, даже улыбалась. Яркое майское солнышко щекочет веки своими лучами. Сладко потягиваясь, переворачиваюсь на спину, открываю глаза и смотрю в потолок. Под подушкой начинает звонить будильник, выставленный на телефоне с вечера. Несмотря на то, что сегодня воскресенье, у меня запланировано очень много дел, и чтобы все успеть, надо действовать строго по составленному списку. Он у меня получился до безобразия подробный. Каюсь, увлеклась.

И так. Встать с кровати.

Сажусь, ставлю босые ступни на пол, одергиваю футболку Яна, с которой я теперь не расстаюсь, и еще раз потягиваюсь.

Ставлю галочку «выполнено», и двигаюсь дальше.

Залезаю в душ, хорошенько промываю отросшие волосы. Поражаясь сама себе, долго кручусь перед зеркалом, нанося на кожу разные крема. Я закупилась ими сразу после дня рождения, но пользоваться регулярно привыкла не сразу. Влада взялась тогда за мое преображение и решила, что я должна раскрыть свою женственность, ведь мне уже восемнадцать. Это тогда еще звучало ужасно, как мне казалось, но я привыкла и втянулась. Теперь по воскресеньям позволяю себе себя любить, в остальные дни это делает внимательный и заботливый Ян.

Поставив еще одну галочку в своем списке, перемещаюсь на кухню. Завтрак. После того, как маму у меня забрали, я практически перестала есть по утрам. Мне не хватало ее теплых улыбок и молчаливого стояния у окна с чашкой чая. Я и сейчас очень тоскую по этим моментам, но учусь с этим жить. Спасибо друзьям, у меня без их поддержки вряд ли бы получилось.