Спорим, она будет моей? (СИ)

— Ну-ка повернись, — командует мама и проводит какие-то манипуляции за моей спиной. Затем показывает мне бирку, которую, по всей видимости, только что оторвала от платья. — Вот так лучше. Не задерживайся допоздна. И знай, ты чудесно выглядишь!

Юля оказывается очень болтливой. По пути до назначенного места она успевает вывалить на меня всю свою биографию, больше по части ее отношений с парнями, разумеется.

— …ну я и решила, что с меня хватит. Он бы еще на жигулях приехал, — фыркает Юля и крутит пальцем у виска. — Мое самое короткое свидание в жизни.

Я уже ничего не говорю по поводу того, что все наши парни-сверстники разъезжают на машинах без прав. Тут есть шанс высказаться по другому поводу.

— Так ведь он учится в школе. Как он может заработать на дорогую машину? Может, он эту вообще своими руками собрал.

Юля выглядит озадаченной, небрежно поправляет волосы.

— Да. Сам собрал. Разве это имеет значение? — спрашивает с надеждой.

— Ну… вообще, да. Значит, руки из того места растут. Сможет тебе починить плойку, если что.

Ее глаза выкатываются, а ротик приоткрывается.

— Правда?! — изумляется она. — А фен? Тоже починит?

Я улыбаюсь, глядя на нее.

— Не знаю. Спроси у него.

Она опускает глаза и тихонько вздыхает.

— Девочки сказали, он нищеброд. Не нужен мне такой. Хотя он… знаешь, он до сих пор подбрасывает мне конфеты в сумочку. С сахарозаменителем. Думает, я не замечаю. Это… Девочки, говорят, это жалкое зрелище.

— Вообще-то это мило.

— Правда же? Ты — просто прелесть! Вот мы и пришли.

Мы заходим в дом и поднимаемся на верхний этаж. Затем Юля выходит из лифта и легко протискивается в щель между решетчатой железной лестницей и вспархивает по шаткой лестнице наверх. Я следую за ней. Обычно на таких дверях висят внушительные замки, но только не на этой.

— Ээ… Гм. Ты говорила что-то о посиделках с девочками и кино, — я окидываю напряженным взглядом толпу, дергающуюся под ритмичную непонятную мне музыку.

— Я соврала, — простодушно отвечает мне Юля и указывает рукой вперед. — Только посмотри, какой вид!

Раньше я никогда не была на крышах высотных домов. Зрелище, действительно, завораживающее. А еще я чувствую опасность. Здесь целое сборище из парней и легкомысленных девчонок. Почти у каждой из них в руке пластиковый белый стаканчик, и я догадываюсь, что за жидкость внутри. На тех, кто ближе всего к краю крыши, смотреть жутко, и я перевожу взгляд на Юлю.

— Пойдем! — кричит она мне на ухо. — Потанцуем!

Она пытается увлечь меня вперед, но я хватаю ее за локоть. Она обескураженно смотрит на меня.

— Это все не для меня! — громко говорю я. — Спасибо, что позвала, но я лучше…

— Струсила?

Этот голос мне знаком, я лениво поворачиваю голову. На этот раз на ней не золотое платье, вообще не платье, рваные джинсы и простая белая футболка.

— Нет. Просто я предпочитаю развлечения другого рода.

— Дай-ка угадаю, запереться в библиотеке и сидеть над пыльными книжками, так?

Стискиваю зубы и отворачиваюсь. Юля подходит к Карине и что-то быстро ей говорит. Мне слышны только обрывки фраз, такие как: «…нормальная», «…не надо», «…просто расслабься». Значит, Карина у нас — матка, королева пчел. И одну из своих подопечных она прислала за мной. Меня это не то что бы удивляет. Удивляет другое. С чего это я отправилась в самую середину «танцпола» и отобрала у какой-то рослой девицы ее стаканчик?

Глава 40.2 Олеся

Это так здорово, чувствовать себя частью огромной шумной покачивающейся толпы. Как будто тебя больше и нет, есть только это громадное нечто: вздымающееся и опускающееся, снова вздымающееся. И руки, всякие руки повсюду: тонкие, крупные, мускулистые, живые. Словно змеи, собравшиеся для тайного, понятного только им, ритуала. И еще музыка… Не совсем обычная, иногда красивая, изысканная мелодия, а потом бац, и стук, и рев, и удары. Электронная музыка.

— Эй, Леся!

А еще ветер. Очень сильный и властный, хочет сбить с ног, но не выйдет, потому что я больше не хрупкая девочка, я — нечто из переплетенных тел, рук и музыки. Меня так просто не свалить.

— Леся, ну же!

Кто-то отчаянно цепляется за мой локоть, дергает меня, выцепляет из толпы.

— Ну? — спрашиваю жестко, даже слишком.

Юля, подружка Карины, моментально теряется и нервно прикусывает губу. Затем бросает на меня какой-то грустный взгляд.

— Разве ты не собиралась уйти? — с надеждой спрашивает она и этим сильно меня злит.

Мешаю я ей, что ли?

— Нет, не собиралась! Здесь весело.

— Но, может… Ой! — Юля краешком глаза следит за кем-то сбоку, затем расплывается в уже знакомой мне фальшивой улыбке и протягивает мне свой стакан. — Хорошо. Держи. Веселись, ты это заслужила.

Принимаю ее дар раздраженно, даже расплескиваю несколько капель прозрачного содержимого на пол.

— Достали все говорить, что мне делать, — огрызаюсь я, и непроизвольно шарю глазами по толпе.