Спорная антипатия (СИ)

В его агатовых глазах не было и следов той самой ревности, которую испытывал к Сакуре Ким. Саске, казалось, пытался сказать ей, что он спасёт её несмотря ни на что. Его не волновало то, что подумают и скажут о нём другие – теперь, будучи панком, у Саске это отходило на второй план. Он свыкся с тем, что все привыкли показывать на него пальцем и говорить нелестные слова в спину. Он свыкся, что люди принимаются обсуждать его внешний вид и глупо хихикать. Он свыкся с этим мирским холодом – да, он, несомненно, был здесь в очень большом количестве.

Взять хотя бы метро… вам когда-нибудь приходилось бывать в метро? Саске, конечно, приходилось, и даже не один раз. И что он там видел? Толпа серых людей, которые и не смогут себя личностями назвать. Спешка, постоянная гонка, невероятно сильный бег… и всё ради чего? Разве кто-то из них стремится навстречу своей мечте? Разве кто-то из них пытается кому-то помочь или спасти жизнь? Разве кто-то из них хочет во что бы то ни стало поспеть к другому человеку? Заходя в метро, люди перестают быть людьми, точно так же как и в других местах. Метро будто начинает тот самый жизненный отсчёт, по которому ты начинаешь жить: казалось бы, секунда – и вся твоя жизнь полетит к чертям, если ты её упустишь, не успев заскочить в только что закрывшиеся двери поезда.

- Нет, что ты. Не переживай, всё хорошо, - Сакура слабо улыбнулась, стараясь скрыть своё состояние. – Будешь что-нибудь?

Учиха понимал, что всё это немного наигранно. Не то чтобы Сакура была не рада его видеть… нет, нет, она была, конечно, рада встрече с ним, Саске это видел… но было что-то такое, что она пыталась от него скрыть. Что-то такое, что больно кололо душу и сердце. Что-то такое, что больно впивалась какой-то живой верткой иголкой прямо внутрь, разрывая жизненно важные ткани, выпуская наружу ярко-алую кровь.

- Да, наверное, - он кивнул, вздохнув, и положил руки на стойку, скрестив их, а на руки – голову.

Сакура улыбнулась, подперев голову рукой. Впервые на её немного измождённом и покрасневшем лице промелькнула искренняя улыбка, которая могла бы рассказать мужчине обо всех искренних чувствах к нему. Он видел и нежность, и какую-то скрытую симпатию, которая ещё совсем недавно была антипатией… антипатией… ну да, спорной. А почему нет? Ведь Сакура испытывала к нему какое-то отвращение, пока не заговорила с ним. Да, конечно, человек с ирокезом особенно доверия не внушает, но Сакуре он теперь казался чем-то неземным. Он был будто окном в другой мир, который она всегда мечтала открыть. О таком собственном «окне» мечтают дети, стремясь переселиться в другой мир, где нет голода, холода, боли и криков родителей. В этом мире лишь бесконечное количество тепла и света.

- Кофе налить? – поинтересовалась девушка, уже направившись к кофе-машине, стоящей за её спиной. Она обернулась, чтобы увидеть, что он кивнёт или покачает головой, но обнаружила лишь то, что он смотрит на неё, не сводя своих чёрных проникновенных глаз. На пухлых губах была какая-то добрая улыбка, пусть и совсем лёгкая, а щёки от того, что она так резко обернулась, внезапно налились еле заметным румянцем. – Ну, ты чего так смотришь? Как будто первый раз видишь…

Она довольно-таки сильно смутилась, посмотрев на Саске, бросив на него быстрый взгляд своих пронзительных зелёных глаз. Он улыбнулся шире, склонив голову набок и продолжая рассматривать её, практически любоваться каждым движением тонких очаровательных рук. Только вот этот синяк на аристократичном запястье… он немного портил вид фарфоровой, нежной кожи девушки, и из-за этого Саске слегка нахмурил тонкие брови, немного насупившись. Если бы он мог просто взять и забрать её из того ада, в котором она сейчас… что люди называют адом? Свою жизнь, конечно. Нет, вовсе не то пекло, показанное когда-то Данте в виде девяти кругов; не то пекло, воспеваемое древнегреческими философами как самое страшное место на земле. Это всего лишь место, куда отправляешь после смерти, если ты совершил много плохое… но при жизни иногда тоже испытываешь ад, разве нет? Все эти каждодневные происшествия, смерть близких и родных, наблюдение за тем, как матери кричат на своих детей, видение того, как мимо нищего, протягивающего озябшую руку, чтобы туда положили хотя бы гроши, проходят люди, поглощённые своими проблемами и «залипающие» в дорогих смартфонах.

- Не хочу кофе, - он томно вздохнул, чуть улыбнувшись, и Сакура снова вернулась к стойке, оперевшись на неё локтями и задумчиво, немного лукаво посмотрев на своего собеседника, чуть прищурив зелёные глаза.

Лисёнок. Чистый лисёнок, готовящийся играть или веселиться, готовящийся принять игру со всеми её правилами, чтобы потом их нарушить. На её губах расцвела такая же лукавая улыбка, говорящая лишь о том, что Сакура забыла про вчерашний инцидент. Может быть, не до конца, но с помощью Саске она больше не хотела про это вспоминать. Она улыбнулась шире, продолжая смотреть на него испытующим взглядом, а Саске, казалось, раздумывал над тем, что ему заказать, глядя прямо в изумрудные большие глаза напротив.