Спортсмены

Пожалуй, только месяц он позанимался в Киевском клубе атлетов. Кочевая жизнь — удел всех, кто связан с цирком. Маршрут труппы Никитиных прослежен историками цирка: с 1 декабря до начала великого поста — в Тифлисе, во время великого поста — в Баку, с начала навигации — в Астрахани, потом — Царицын, Саратов, Казань, на Нижегородской ярмарке до самого ее закрытия 7 сентября, Иваново-Вознесенск, Харьков… С другим цирком Поддубный объехал часть Сибири.

Бесконечные переезды, жизнь в грязных номерах, цирковые дрязги, нечистые нравы хозяев — все это надоело Ивану, и он подумывал о возвращении домой или в Феодосию, к прежней своей работе. Но в начале 1903 года судьба его круто повернулась — в нее вмешались люди из таких высоких сфер, о которых Поддубный даже наслышан толком не был.

Начиналась новая эпоха и в профессиональном, и в любительском спорте. Начиналось повальное увлечение французской борьбой, на гребне которого предстояло вознестись Ивану Поддубному. Среди прочих причин этого увлечения была одна, о которой Антон Павлович Чехов, с восторгом следивший за схваткой борцов в саду «Олимпия» июльским вечером 1903 года, сказал Владимиру Ивановичу Немировичу-Данченко:

— В наш инвалидный век этих здоровяков не мешает посмотреть…

«…Не откладывайте вашего приезда, так как он связан с вашей будущей карьерой…»

Выходя из Николаевского вокзала на Знаменскую площадь и отыскивая взглядом свободного извозчика, Иван Максимович повторял про себя выученные наизусть строки письма, полученного им в Воронеже.

— На Офицерскую, в Атлетическое общество, — сказал он, ступая на подножку и угрожающе перекосив тонкоколесный петербургский экипаж.

Ему не терпелось знать, почему его вызвали в Санкт-Петербургское атлетическое общество. Письмо было подписано президентом общества графом Рибопьером.

Принял Поддубного вице-президент, известный спортсмен Николай Петрович Бабин, представивший его самому Георгию Ивановичу Рибопьеру, в прошлом неплохому конькобежцу и наезднику. Теперь он всей душой отдавался атлетике и тратил на содержание спортивного клуба значительные личные средства.

Оказалось, что уже в течение двух лет общество пристально следило за успехами нескольких профессиональных борцов, среди которых был и Поддубный. И когда Парижское спортивное общество совместно с французским журналом «Спорт» предложило петербуржцам прислать своих представителе!! для участия в состязаниях на звание чемпиона мира 1903 года, выбор пал на Ивана Максимовича.

Парижские соревнования собирали лучших борцов мира.

1898 год. Первым чемпионом стал Поль Понс, двухметровый богатырь, бывший слесарь. Он положил на лопатки чемпиона Америки англичанина Тома Кеннона, который изобрел новый прием, названный им «Нельсоном» — в честь великого адмирала.

1899 год. На соревнованиях появляются турки. Могучий Кара-Ахмет побеждает Понса и становится чемпионом мира.

1900 год. Чемпион — француз Лоран Бокеруа.

1901 год. Год триумфа представителя России эстонца Георга Гаккеншмидта, прозванного за феноменально развитую мускулатуру и ярость в схватках «русским львом».

1902 год. Снова Поль Понс.

Теперь Гаккеншмидт был болен и ехать в Париж не мог.

Иван Поддубный пока был непобедим только в борьбе на поясах. Но время для учения и тренировки еще не упущено.

— Согласны, Иван Максимович? — спросил Рибопьер.

— Да, — ответил Поддубный, не осмеливаясь полезть «в потылицу», как это делают в затруднительных случаях его земляки.

Атлетическое общество прекрасно знало Ивана, знало, что он пе пьет и не курит, что он скромен и трудолюбив…

Граф Георгий Иванович сам был человек отменного здоровья и прекрасного сложения. И видывал здоровяков. Но и он с восхищением глядел на невероятно широкого Поддубного.

— А сейчас мы с Николаем Петровичем попросим вас раздеться.

Рибопьер с Бабиным ходили вокруг Поддубного, обмениваясь взглядами и довольными улыбками… Мускулатура Ивана была не особенно рельефной — мышцы лежали дао всему телу колоссальными пластами. Особенно хороший спина и икры. Такого перевести в партер будет очень трудно…

Тотчас Поддубного представили тренеру общества Эжену де Пари, сменившему на этом посту Пытлясинского. Этот бывший борец-профессионал воспитал во Франции немало знаменитых атлетов. Под приставкой «де» не подразумевалось ничего аристократического — просто он был парижанин (де Пари, т. е. из Парижа).

Начались обмеры и взвешивание. Секретарь общества Леонов записывал:

Рост — 184 сантиметра.

Вес — 120 килограммов.

Окружность груди — 134 сантиметра. (Невероятно! И это не напрягаясь, на выдохе!)

Бицепс — 45 сантиметров, предплечье — 36, запястье — 21, шея — 50, пояс — 104, бедро — 70, икры — 47, голень — 44…

Эжен де Пари плохо знал русский язык. Иван Поддубный совсем не знал французского. И все же можно предположить, как начал бы свои занятия Эжен, если бы не существовало этих препятствий: