Споры об Апостольском символе

Сам Он не учреждал Церкви в смысле организованного богослужебного союза. Он был только Учителем, а апостолы были Его учениками. Но тем не менее тот факт, что кружок Его учеников так скоро превратился в Церковь, имел большие последствия в истории. В чем состоит характеристика этого нового союза? В нее входят три элемента: 1) признание, или учение, что Иисус есть живой Господь (т. е., хочет сказать Гарнак этими словами, что Он умер за нас и воскрес, но почему он выражается так туманно, это уяснится сейчас), 2) уверенность, что каждый член новой общины, не исключая рабов и служанок, действительно живет религией и что он поставлен в живой союз с Богом, 3) святая жизнь в чистоте и в братстве.

Затем Гарнак обращается к разъяснению каждого из этих, как он их называет, элементов.

Иисус Христос — Господь. Что это значит? В этом исповедании ближайшим образом выражается мысль, что Он есть Учитель законоположник, что Его слово должно оставаться нормой жизни для Его учеников, что они должны соблюдать все, что «Он повелел им». Но этим еще понятие «Господь» не исчерпывается, его главный характер еще недостаточно определяется. Первенствующая Церковь называла Иисуса своим Господом, потому что Он принес Себя в жертву за нее и потому что она была убеждена в том, что Он воскрес и сидит одесную Бога. Не ап. Павел впервые выдвинул на первый план учение о значении смерти Иисуса и Его воскресении, нет, он нашел это уже существующим в первенствующей Церкви, когда он говорит в Послании к Коринфянам: «Я вам передал, что я принял (через Предание), что Христос умер за наши грехи и что Он в третий день воскрес». Нужно, впрочем, сказать, замечает Гарнак, что у ап. Павла смерть и воскресение Христа стали предметом его особенного созерцания (спекуляции), и все Евангелие у него, так сказать, разрешилось в это учение, но нет сомнения, что и ранее его для первохристианской общины эти предметы представлялись основоположительными в христианстве. Можно даже утверждать, что установившееся затем почитание Иисуса Христа здесь, в этом учении, приобрело для себя опору. На основании этих двух положений создалась вся последующая христология (т. е. догматическое учение о Христе). Но уже и в течение первых двух поколений христианской истории относительно Иисуса Христа было высказано все, что вообще можно сказать возвышенного о человеке (заметьте: о человеке. — A. Л.). Уже и тогда считали Его за ожившего, прославляли Его как восседшего одесную Бога, как победителя смерти, как владыку жизни, как силу, дающую новое бытие, как Истину и Жизнь. Мессианские представления позволяли помещать Его на престоле Самого Бога, не оскорбляя монотеизма. Где вы найдете в истории человечества что–либо подобное, справедливо восклицает немецкий ученый, а именно, чтобы те, кто ели и пили со своим Учителем, и видели Его на всех путях человеческой Его жизни, чтобы эти самые люди не только объявили Его великим пророком и носителем божественного Откровения, но и божественным вождем истории, принципом или началом нового творения и новой жизни?! Это поистине изумительно, прибавляет Гаранак, что несмотря на то, что Иисус понес страдания и смерть, на Него стали взирать как на обещанного Мессию, в своих чувствах к Нему относились к Нему как к Господу и Спасителю.

Для многих, заявляет Гарнак, в настоящее время эти два положения, т. е. что Иисус Христос умер за грехи людей и воскрес, остаются совершенно чуждыми, и многие относятся к ним холодно, — к смерти Христа, потому что не могут представить себе, чтобы смерть человека могла иметь такое неизмеримое значение, а к Его воскресению, потому что, по их сознанию, здесь допускается нечто невероятное. Не наша задача, говорит немецкий ученый, защищать суждение о значении смерти Христа и представление о Его воскресении (мы дальше увидим, что ни в то, ни в другое он не верит), а обязанность историка заключается в том, чтобы изучить оба факта полно и тем дать почувствовать их значение, какое они имели и еще теперь имеют.