Способность любить

Литература, в которой описана романтическая любовь, объясняет, почему это так. Обычно описываются мечты о возлюбленной и очень мало говорится о времени, прове­денном с ней. Сколько времени на самом деле провели вместе Ромео и Джульетта? Великая любовь Данте к Беат­риче выросла из тридцати секунд, когда он на самом деле ее видел, однако поэт мечтал о ней всю жизнь. Дороти Пар­кер^[64] в небольшом романтическом рассказе описывает мо­лодую женщину, страдающую от безответной любви. Геро­иня берет такси и едет в центр города не для того, чтобы увидеть мужчину, которого любит, а просто чтобы объехать квартал, в котором он живет, и подумать о нем. Это причи­няет ей боль, и она страдает, однако читатель ее понимает и сочувствует ей.

Механизм

Во всем этом проявляется действие некоего механизма, который психологи называют процессом идеализации. Если выразиться просто и резко, это форма сексуального пре­увеличения. Влюбленный переоценивает и преувеличивает красоту, добродетель, качества возлюбленной. Он не делает точной, рациональной или зрелой оценки объекта своей любви; его оценка тороплива, преувеличена и, скорее все­го, полна ошибок.

И аналитики предполагают, что, когда мы романтичес­ки влюбляемся — без обдумывания и рассудительности, не пытаясь установить, каков на самом деле объект нашей любви, — мы в итоге создаем укрытие, убежище для своей сексуальной цели, а цель эта в основном нарцисстическая. Объект любви для нас и есть такое убежище.

Как мы уже отмечали, в детстве мы прежде всего влюб­ляемся в себя как в единственный источник удовлетворе­ния, а затем любим пищу, руку, которая нас кормит, ро­дителя, которому принадлежит эта рука. Постепенно ре­бенок начинает любить родителей и других людей, но в своей основе его любовь еще младенческая, нарциссти- ческая; он любит родителей и других людей за то, что они о нем заботятся, предоставляют ему удовольствия и ком­форт. Он еще не думает об их счастье и благополучии, только о своем собственном. В основном его любовь — это любовь к себе.

В ранних разновидностях любви он чувствует потреб­ность в представителе противоположного пола, но его спо­собность к любви еще очень незрелая. В своих ранних отношениях он по-прежнему в основном любит себя. Он любит состояние влюбленности. Молодой влюбленный по-прежнему погружен в снисходительность и любовь к самому себе, его интересуют собственные эмоции, соб­ственные любовные радости и страдания. Его, по суще­ству, не интересуют чувства возлюбленной, вернее, инте­ресуют лишь в том отношении, в каком они затрагивают его чувства. Ему не интересно знать, какая она на самом деле; больше реальной девушки ему нравится созданный им самим ее образ.

Это и есть идеализация, и такова психологическая ин­терпретация состояния, которое мы называем романтичес­кой влюбленностью. Тем временем, конечно, мир одурачен и сами влюбленные одурачены, потому что есть два челове­ка противоположного пола, и они убедительно разыгрыва­ют драму любви друг к другу.

Совершенно другим процессом, который часто смеши­вают с идеализацией, является сублимация. Здесь инфан­тильные или нарцисстические цели перенаправляются и достигаются по другим каналам. При сублимации сексу­альные цели индивида не обязательно выражаются сексу­ально. Они могут быть частично блокированы, но прият­ным образом, и тогда нежность, понимание, забота о воз­любленной вырастают из того, что начиналось как чисто нарцисстический импульс к поиску наслаждения. Психо­аналитики указывают, что только когда любовь сублимиру­ется таким образом, отношения развиваются в направле­нии стабильности.

Без этого шага перед нами два человека, которые ис­пользуют друг друга ради удовлетворения собственных по­требностей и желаний, своего собственного наслаждения. И пока они эту нарцисстическую цель не сублимируют, не заменят более естественной — целью поиска и понимания желаний и потребностей любимого человека, они не уста­новят отношений, которые смогут длительно поддерживать. Можно сказать, что таким образом романтическая любовь превращается в любовь зрелую. Благодаря процессу субли­мации детская любовь к самому себе сменяется более со­вершенной любовью — зрелой.

Любовь как гарантия

Таким образом, романтическая любовь может послу­жить, и хорошо послужить, первым шагом к зрелой люб­ви. Она перекрывает широкую и, возможно, пугающую пропасть между любящими. Чрезвычайно привлекателен тот акцент, который в романтической любви делается на силе чувств любящих. Он предполагает гарантию любви, побеждает страх обещанием, пусть иллюзорным, что люб­ви можно верить.

Мы помним, что в детстве ребенок привыкает к своего рода родительской любви на условиях. Они любят его, если он принимает их образ действий и поведения. Он принимает эту любовь на условиях, поскольку только ее и может получить от мира жесткой реальности. Но по- прежнему стремится к любви без всяких условий. Он хо­тел бы, чтобы его любили вне зависимости от того, что и как он делает.