Способы создания миров

Вопрос — и ответ — приводит к известному кругу. Показательный образец в этом смысле — тот, который может быть правильно отображен на узор или смесь, или другой релевантный признак целого или следующих образцов. Такая показательность или отображаемость, скорее чем требование или гарантия соглашения между произведенным отображением и действительным признаком целого или следующих образцов, зависят от соответствия хорошей практике в интерпретации образцов — и в восхождении от образца к рассматриваемому признаку,[120] и в определении, является ли этот признак отображаемым. Хорошая практика, в свою очередь, зависит от привычки, подвергаясь непрерывному пересмотру под влиянием разочарования и новых изобретений. Когда результаты правильно сделанных предсказаний неверны, неудачу можно списать на невезение или, если такие случаи заметны или распространены, то представления о том, что составляет хорошую практику, могут быть пересмотрены. Некоторое соответствие среди образцов — проверка хорошей практики и показательности образца, но такое соответствие сильно зависит также и от того, какие ярлыки или роды являются релевантными и правильными. Таким образом, здесь так же, как в обычной индукции, важнейшим фактором является новое укоренение предикатов, определяющее, что именно экземплифицируется, правильно ли взят образец, является ли экземплифицируемый признак отображаемым и что составляет соответствие среди образцов. Действительно, отображаемость очевидности отличается от показательности образца прежде всего тем, что очевидные свидетельства и гипотезы суть утверждения, а образцы и то, что они экземплифицируют, могут быть неязыковыми. Таким образом, некоторые образцы и невербальные ярлыки или признаки, экземплифицированные ими или отображаемые из них, в отличие от утверждений очевидности и гипотез, могут принадлежать к таким символьным системам, которые не являются ни денотационными, ни артикулированными.[121]

В случаях с тканью и семенами я говорил о том, что отображение узора или смеси производится на целую штуку ткани или бочку, или емкость; однако обычно мы отображаем их на другие разумно выделенные части: на пакеты семян или отрезы ткани, или питьевые порции воды. И это стоит отметить по нескольким причинам. Во-первых, все такие доли, часто представляющие для нас первичный интерес, могут весьма отличаться от целого в требуемом отношении; например, даже если смесь в бочке находится в соотношении 50 на 50, каждый пакет мог бы содержать семена только одного или только другого рода. Во-вторых, в таком случае не достигнуто соответствие среди образцов, которое предстает, таким образом, более прямым способом проверки показательности образца для нормального отображения. И в-третьих, наше внимание привлечено к виду соответствия, которого требуется достичь среди образцов: не все образчики должны быть одинаковыми до тех пор, пока из них можно сложить тот же самый узор, и не все пакеты семян должны содержать точно ту же смесь, скажем, 50–50, а только должны варьироваться вокруг этого соотношения избранным статистическим способом (как медиана, среднее число или метод) или таким образом, чтобы логическая сумма всех принятых образцов приблизительно давала соотношение 50–50.

Произведения искусства не отрезаны от рулона или вынуты из бочки — они взяты из моря. Они буквально или метафорически экземплифицируют формы, чувства, сближения, контрасты, обнаруженные в мире или встроенные в мир. Признаки целого не определены, и показательность образца зависит не от того, хорошо ли перемешалось содержимое бочки или насколько разнесены места взятия воды, а скорее от координации образцов. Другими словами, правильность композиции, цвета, гармонии — показательность произведения как образца этих признаков — проверена нашим успехом в обнаружении и применении того, что экземплифицируется. Что считать успехом в достижении соответствия — зависит от того, что именно наши привычки, постепенно изменяющиеся перед лицом новых столкновений и новых предложений, принимают за отображаемые роды. Композиция картины Мондриана правильна, если она отображаема на структуру, действенную в наблюдении мира. Когда Дега изобразил женщину, сидящую около края картины и выглядывающую из нее, он бросил вызов традиционным стандартам мизансцены и предложил на примере новый способ видения, организации опыта. Правильность композиции отличается от правильности представления или описания не столько по своей природе или стандартам, сколько по типу символизации и используемому способу референции.

7. Пересмотренная правильность