Спотыкаясь на карьерной лестнице

- Семь, - послышался ответ.

- Семь… значит никакой реконструкции не будет. Семь лет это производство еще продержится, - отрезал Шустов.

«Боже мой, как цинично и потребительски…» - пронеслась мысль в моей голове.

Я впервые посмотрела на производство глазами Шустова, и не могла с ним поспорить. Конечно, это ведь действительно не рентабельно вкладывать средства на какие-то семь лет. Через семь лет все это будет распилено на металл, и городок постепенно умрет. Люди останутся без работы, квартиры обесценятся, инфраструктура городка придет в упадок.

Мои грустные размышления прервал звон мобильника Шустова.

- Когда? - спросил Шустов.

- …

- Где?

- …

- Как это произошло?

- …

Шустов нажал отбой и с мрачным видом произнес:

- Еще один смертельный случай, только что…

У меня застучало в висках от напряжения, в одном из филиалов этой компании работал мой брат, причем на самом опасном участке - на проходке. Я смотрела на Шустова, не моргая и не дыша.

- Стропальщик сорвался с высоты, умер на месте, - пояснил Шустов.

«Не он!!! Фуухх, это не он! Не он!!!» - я закрыла глаза и почувствовала, как по щекам разливается жар.

Открыв глаза, я увидела, мрачные лица и склонившиеся головы.

- Так! Чтобы везде проводился инструктаж по правилам! - орал Шустов. - Чтобы работники были обеспечены полным набором СИЗ! Я сам буду выезжать на производство, увижу несоответствие, сразу руководитель получит волчий билет!

«Волчий билет… как будто парнишку воскресит Ваш волчий билет!» - подумала я.

После этого совещания у меня появилась мысль сделать, красивый иллюстрированный отчет с фотографиями производственных руин и простым понятным описанием, что там произошло и почему, чтобы Шустов не утруждал себя длительными командировками. Много читать все равно никто не любит, а вот смотреть отчет, который похож на журнал дискавери совсем другое дело. Мы отправились с Сашкой на фабрику, сфотографировали там все места с отсутствием ограждений, все протечки и разрушения, подтопленные высоковольтные линии, разрушенные фундаменты, последствия неработающей вентиляции, отсутствие проездов, заброшенные аварийные емкости, частично затопленные машинные залы и прочую «красоту». Описав все нарушения простым доступным языком, сославшись на пункты требований промышленной безопасности, добавив уже готовую аналитику из первого отчета я отправила материалы напрямую Шустову и остальным заинтересованным лицам.

- Классный отчет! - заявил Валера. - Я все картинки посмотрел и всё прочитал!

- Я рада, что он тебе понравился, я старалась! - улыбнулась я.

- В головном офисе впечатлились, фабрике-то походу пизда, гы-гы-гы!

- Да, она дышит на ладан.

- С головного планируют лететь фабрику смотреть.

- А что директор фабрики?

- Рад до усрачки, что внимание обратили! Ему же не хочется увидеть небо в клеточку. Теперь, глядишь, выделят средства на реконструкцию, и проект закажут.

- Хорошо бы, - улыбнулась я.

- Но главное! У нас уже три заказа на подобные отчеты! Так что надо прикинуть сметы! - Валера радостно потер ручки.

Так у нас появился новый вид деятельности: мотаться по объектам и выдавать отчеты на основании визуального обследования и анализа производственных показателей. По возможности я старалась воткнуть в договор съемку и лабораторные исследования. Это новая деятельность была нелегкой, потому как вытащить адекватные данные у производственников это еще надо очень постараться. Об авариях они молчали как партизаны, цифры присылали какие попало, приходилось на каждом объекте проводить целое детективное расследование, чтобы выяснить какое подразделение нас наебало с данными.

Я тесно сотрудничала с головным офисом: постоянные совещания, командировки, переписка с гос. органами. Я дошла до того, что сначала писала крючковатые запросы чиновникам от предприятий, а потом выслушивала жалобы этих же чиновников на хитрожопость предприятий, и помогала писать ответы. Фактически, я переписывалась сама с собой, и мне это уже было совершенно неинтересно. Через некоторое время я прониклась внутренней атмосферой этой крупной компании, и главными правилами: «не выходить за рамки своих обязательств» и «ставить свою подпись только в крайнем случае». Я ощутила, что меня слишком много везде. Слишком часто звучит моя фамилия, слишком много вопросов со мной связано. А что будет, если совершу какую-нибудь серьезную ошибку?

Когда ты на пике популярности, то надо уметь вовремя остановиться. Красиво сойти с дистанции, пока не облажался. Эта мысль посетила меня в 4 часа утра, когда я, сидя дома оформляла очередной отчет. Я повернула голову вправо и увидела в зеркале бледное измученное лицо.

- Четыре часа утра, ты работаешь, и к домику в горах Швейцарии ты не приблизилась даже на миллиметр. А на горизонте уже маячит тридцатник… - сказала я отражению в зеркале.

Я захлопнула ноутбук, не доделав работу, и рухнула спать. Проснувшись от звонка будильника в 10 часов, я осознала, что хочу нормально выспаться и мне вообще похуй, что там происходит на работе. В офисе я появилась только в три часа дня.