Читаем Сповідь полностью

«Гутюга, гутюга», — почув я над собою крики і вже побачив юрбу, що бігла на мене з вилами, списами та шаблюками. З наставленими у мій бік мушкетами і з лискучими сокирами у руках. Я зирнув на небо: хмари низько котилися над землею, вагітні тривогою й погрозою. Я позадкував, ошкірюючись на це видіння і намагаючись струснути з себе млість, якою був битий оце зараз. Кров поступово запалювалась у жилах, оживав і мозок. Але бігти я не мав сили.

Тоді плеснув наді мною, наче удар блискавиці, канчук — я побачив, що до мене біжить Чорний Чоловік. Ніколи раніше не бачив я його таким сердитим — обличчя пашіло гнівом та люттю. Чолов'яга хльоскав у повітрі канчуком, і я раптом подумав, що він зараз розтопче мене. Розчавить, як чавимо мурашку чи гусеницю, що потрапляє випадково нам під підошву, адже порівняно з ним не більший я був. Не більший нікчемного жучка, що біжить, а насправді ледве пересувається, і не сильніший.

Нараз мене обпік лютий удар. Я підскочив од болю, від якого все спалахнуло в мене всередині, тоді новий, ще пекучіший удар упав мені на спину, випікаючи на ній тавро. І я завив, безсилий витримати цю муку. Вив, зводячи до неба писок, — мені кришилися на голову зірки. Хмари повивали мій мозок, і я вже нічого не бачив у багнистому мороці, в який потрапив. Сльози котилися з очей, я знав: ще кілька ударів — і я не витримаю, впаду у чорну прірву неба і навіки там зникну.

І на мене втретє впав вогняний пас. Я скорчився на землі, безсило гребучи сніг, вив туди, у сніг, у нутро земне — не хотів і не міг піддаватися ударам, які гнали мене за викрут дороги. Але мій кат був немилосердний, новий удар був ще пекучіший. Я перекотився через спину, а тоді сталося несподіване — я раптом кинувся на Чорного Чоловіка. Стрибнув на нього, вклавши у цей стрибок рештки своєї сили — хотів увіп'ястися йому в ногу вище чобота. Але пролетів крізь нього, прорвавши його плоть, як стару ганчірку, і впав по той бік, уже в лісі. Тоді вдарив у ноги, бо це єдине було, що міг. Хотів сховатись у своїй ямі і хоч так знайти спокій та мир. Прагнув зализати свої рани і хоч якось зібратися з думками…

Через кілька днів чи в помсту за чоловіка, загризеного вовками на дорозі, чи просто з мисливського заповзяття, наш сотник улаштував великі вовчі лови. Ще там, на волі, мені самому доводилося кілька разів брати участь у полюванні, отож, коли уздрів здаля двох об'їждчиків, які їхали на конях лісом, миттю зметикував, про що йдеться. Вітер дув об'їждчикам в обличчя, і я безшелесне рушив за ними слідом — все в мені наструнчилося й насталилося — надходила небезпека справжня. Об'їждчики вряди-годи злазили з коней, розглядали вовчі сліди і тихо поміж себе перемовлялися. Я пізнав їх обох, бо й того разу, коли ходив з сотником на полювання, вони так само винюхували здобич. Об'їждчики були поміж себе напрочуд схожі, однаково круглолиці й однаково вусаті, та й не дивно — були це близнюки Семенченки. Вони приострожили коней, і я подався слідом прудкіше. Вони поїхали через горба, що вивишався над лісом і був майже голий, коли не рахувати низьких ліщинових кущів. Я знав, що їх вигнало на той горб — хотіли розгледітися, де ліпше ставити ловчі сіті. Я на горб за ними не пішов, а рушив у лівий бік: коли повертатимуться, вітер дутиме їм у спини — коні не вловлять мій запах. Але з визору губити їх я не хотів, тому подався ближче до дороги — мали невзабарі туди виїхати. Я подумав: люди елементарні в своїх ловецьких навичках і тільки цілковита безрозсудність звірів дає змогу їм їх долати. А ще я подумав, що це вперше мені доведеться вступити у змаганця із тими, кого нещодавно звав своїми сусідами.

Я насторожився: почувся кінський тупіт. На дорогу вискочив один із об'їждчиків, другий, певне, залишився чатувати у лісі. З-під копит коня виривався сніг, об'їждчик мчав, аж до гриви притулився. Він вискочив із лісу і подавсь чимдуж дорогою через поле. Я зупинився на узліссі, вершник сидів на коні гарно — стрімко летів над дорогою, знімаючи за собою вихори пороші. На півдорозі між лісом та містечком раптом зупинився й приклав до вуст рога. Хрипко й виразно пролунав ловецький клич, і я побачив, як там, біля міських парканів, заворушилася людська юрба. Подав сигнал ловчий, люди скакували на коней і сідали в сани. Я стояв спокійно, виструнчений, і незмигно на все те дивився. Ось воно, подумав я, здійснення мого напівсонного мариська, коли ті, котрих я любив, позакладали в роти пальці й засвистіли, ще хвиля — й закричать вони навісне: «Гутюга!»

Зирнув на небо: як і вночі, хмари низько котилися над головою, були вагітні тривогою й погрозою. Від містечка виразно почувся собачий гавкіт: пси мчали побіч вершників і санників — їм було радісно від того, що рушили на ловитву. Я мимовільно позадкував, ошкірюючись, але це був страх безрозсудний — в глибині нутра залишався спокійний. Сани й вершники на всю силу мчали дорогою, посеред шляху чекав їх один із Семенченків. Але не дочекався, доки мисливці порівняються з ним, розвернув коня й подався до лісу просто туди, де стояв я.

Перейти на страницу:

Похожие книги

400 000 знаков с пробелами
400 000 знаков с пробелами

Отражение – это редкая генетическая мутация зеркально-молекулярных связей живого организма, в результате которой люди чувствуют себя чужими среди других людей, но притворяются обычными. Скрывая от всех свою непохожесть, они отказываются от того, к чему лежит душа, в угоду требованиям социума.Главный герой не подозревает наличие у себя мутации и считает, что ему просто не везет. Его случайно замечает другой отражённый и с помощью таких же людей старается помочь осознать свою исключительность. Оголяя свои сердца, эти люди показывают, что события их детства до сих пор имеют для них огромное значение. Их откровенность вытаскивает на поверхность его души то, что он забыл. И пережив вновь эти чувства, он осознаёт, что давно потерял себя.Эти люди придумывают план, как разбудить других спрятавшихся ради спасения жизни и отправить потомкам послание об идеях, опережающих время.Публикуется в авторской редакции с сохранением авторских орфографии и пунктуации.Содержит нецензурную брань.

Kalipso Moon

Фантастика / Социально-психологическая фантастика / Фантастика: прочее
Библиотекарь
Библиотекарь

«Библиотекарь» — четвертая и самая большая по объему книга блестящего дебютанта 1990-х. Это, по сути, первый большой постсоветский роман, реакция поколения 30-летних на тот мир, в котором они оказались. За фантастическим сюжетом скрывается притча, южнорусская сказка о потерянном времени, ложной ностальгии и варварском настоящем. Главный герой, вечный лузер-студент, «лишний» человек, не вписавшийся в капитализм, оказывается втянут в гущу кровавой войны, которую ведут между собой так называемые «библиотеки» за наследие советского писателя Д. А. Громова.Громов — обыкновенный писатель второго или третьего ряда, чьи романы о трудовых буднях колхозников и подвиге нарвской заставы, казалось, давно канули в Лету, вместе со страной их породившей. Но, как выяснилось, не навсегда. Для тех, кто смог соблюсти при чтении правила Тщания и Непрерывности, открылось, что это не просто макулатура, но книги Памяти, Власти, Терпения, Ярости, Силы и — самая редкая — Смысла… Вокруг книг разворачивается целая реальность, иногда напоминающая остросюжетный триллер, иногда боевик, иногда конспирологический роман, но главное — в размытых контурах этой умело придуманной реальности, как в зеркале, узнают себя и свою историю многие читатели, чье детство началось раньше перестройки. Для других — этот мир, наполовину собранный из реальных фактов недалекого, но безвозвратно ушедшего времени, наполовину придуманный, покажется не менее фантастическим, чем умирающая профессия библиотекаря. Еще в рукописи роман вошел в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».

Антон Борисович Никитин , Гектор Шульц , Лена Литтл , Михаил Елизаров , Яна Мазай-Красовская

Фантастика / Приключения / Попаданцы / Социально-психологическая фантастика / Современная проза
Выбраковка
Выбраковка

…В этой стране больше нет преступности и нищеты. Ее столица — самый безопасный город мира. Здесь не бросают окурки мимо урны, моют тротуары с мылом, а пьяных развозит по домам Служба Доставки. Московский воздух безупречно чист, у каждого есть работа, доллар стоит шестьдесят копеек. За каких-то пять-семь лет Славянский Союз построил «экономическое чудо», добившись настоящего процветания. Спросите любого здесь, счастлив ли он, и вам ответят «да»! Ответят честно. А всего-то и нужно было для счастья — разобраться, кто именно мешает нам жить по-людски. Кто истинный враг народа…После январского переворота 2001 года к власти в России приходит «Правительство Народного Доверия», которое, при полной поддержке жителей государства и Агентства Социальной Безопасности, за 7 лет смогло построить процветающее экономическое сообщество — «Славянский Союз». Порядок в стране наводится шерифами — выбраковщиками из АСБ, имеющими право карать без суда и следствия всех «изгоев» общества. Чем стала Россия нового режима к 2007 году?Из-за этой книги иногда дерутся. Семь лет продолжаются яростные споры, что такое «Выбраковка» — светлая антиутопия или страшная утопия? Уютно ли жить в России, где победило «добро с кулаками»? В России, где больше никто не голоден, никто не унижен, уличная преступность сведена к нулю, олигархи сидят в тюрьме, рубль дороже доллара. Но что ты скажешь, если однажды выбраковка постучится в твою дверь?..Этот довольно простой текст 1999 года — общепризнанно самый страшный роман Олега Дивова.

Олег Игоревич Дивов

Фантастика / Социально-психологическая фантастика / Фэнтези / Современная проза / Попаданцы