Справа налево

В конце девяностых я бывал в этих местах каждый день, так как работал в конце Большого Трехсвятительского переулка, и каждый день мы с моим другом-коллегой много времени проводили на улице и шатались туда-сюда по Трехсвятительским и Хохлову переулку; мы были молоды, а молодость — это всегда избыток любопытства, и так мы потихоньку местностью этой и увлеклись. А потом друг добыл программу, с помощью которой можно было склеивать панорамы. Так мы стали лазить по местным крышам и делать фотосъемки, которые потом выкладывали на корпоративный форум. Там, на форуме, началось серьезное изучение истории района, с подключением библиотек и т. д.

Нет более возвышенной точки в центре Москвы, и, наверное, от этого здесь так хорошо. Ночью идешь в тишине и застываешь от того, насколько хорошо просто смотреть, как светит фонарь и блестят капельки на краю карниза.

Вся эта местность связана с восстанием левых эсеров, так называемых поповцев, в 1918 году — и свой рассказ я попробую приложить именно к этим событиям.

ПОКРОВСКИЕ КАЗАРМЫ[8]

Казармы построены в конце XVIII века на пожертвования, сильно пострадали в пожаре 1812 года. В июле 1918 года левые эсеры восстали, и это совпало с убийством немецкого посла, графа Мирбаха, которого взорвал удивительный человек Яков Блюмкин: эсер и чекист, профессиональная деятельность которого заключалась в том, чтобы постоянно получать адреналин (Блюмкин — авантюрная фигура, и она просится в любой роман, посвященный тем временам). Убив посла, раненый Блюмкин прятался именно в Покровских казармах, у левых эсеров, которые заседали там под руководством Попова. После этого Попов сообщил, что «мы продажное правительство Ленина хотим сбросить», и заявил, что всё пространство от Чистых прудов до Старой площади станет левоэсерской республикой. На них стали наступать большевики, но эсеры захватили почтамт и типографию и заняли артиллерийскую оборону в замечательном месте, о котором я расскажу чуть позже.

ПОКРОВСКИЙ БУЛЬВАР

Судя по старым фотографиям, когда-то на этом месте бульвара не было — ни деревьев, ничего. Вместо бульвара на фотографии можно увидеть булыжники и охранные посты. То есть на месте большей части Покровского бульвара был плац, что логично.

ЛЕФОРТОВСКАЯ ПРОКУРАТУРА

В XIX веке в этих местах была невероятно дорогая земля. Видимо, она здесь в то время считалась престижной; рядом — центр города и Курский вокзал, с которого можно ездить на дачи. Этот симпатичный домик, в котором сейчас находится какая-то муниципальная организация, принадлежал сестре Морозова, и, перед тем как здесь отстроиться, она купила эту землю за 300 тысяч рублей золотом — сумасшедшие, дикие по тем временам деньги.

ЛЯПИНСКАЯ НОЧЛЕЖКА[9]

Есть такая замечательная картина художника Маковского, которая называется «Ночлежный дом», и на ней изображено именно это здание — здесь была одна из ляпинских трущоб. На картине видно, как на тротуаре Большого Трехсвятительского сидит огромное количество бомжей, ждущих еды или ночлега. А на переднем плане картины предположительно изображен художник Саврасов, который, как известно, был горьким пьяницей. Его «Грачи прилетели» существуют в количестве семи или восьми штук — Саврасову, когда он выходил из запоя, нужны были деньги, и он рисовал свои известные работы на продажу. В целом этот дом похож на тот, что нарисован на картине, — естественно, что-то надстроили, но всё же похож.

ДОМ ЛЕВИТАНА[10]

Всё в этих местах удивительно рифмуется. Если мы возьмем вышеупомянутую картину Маковского, то увидим на ней Саврасова. Саврасов, как известно, был учителем Левитана. А Левитан прожил в ста метрах от ночлежки Маковского, во флигеле морозовских владений, одиннадцать лет. Когда Левитан поссорился с Чеховым, сюда приехала Щепкина-Куперник и попросила Левитана поехать к писателю в Мелихово мириться; отсюда они сели в пролетку и поехали на Курский вокзал. Тогда же не было метро, и мириться ездили на извозчиках и поездах. Здесь Левитан и умер, и отсюда траурная процессия несла его тело на Новодевичье. Модерновый флигель этот когда-то был очень симпатичным; жаль, что сейчас эта мемориальная жемчужина Москвы находится в таком печальном виде.

МОРОЗОВСКИЙ ОСОБНЯК[11]

Когда с Покровских казарм началось восстание, поповцы заявили: «Если правительство не выполнит все наши требования, мы с помощью артиллерии сравняем Кремль с землей». И большевики всерьез испугались — Дзержинский приехал на переговоры. Куда приехал — неизвестно, возможно, в Покровские казармы, а возможно, и в морозов-ский особняк, куда переместился эсеровский штаб. Когда Дзержинский к ним прибыл, они, не будь дураками, арестовали его, взяли в заложники. А содержали его как раз в подвале морозовского дома.