Справедливость (СИ)

— Это ответ на твой вопрос. Что на самом деле тебе угрожает. «Не гневайтесь на врагов своих, чада мои, но дайте волю гневу Господнему». — С едва заметной грустью чуть качает головой священник. — Мне не нужно даже пытаться уязвить тебя. Ты сам роешь себе могилу заживо. Вот уже много лет. Чтобы что-то сделать с тобой, мне не надо шевелить и пальцем. Достаточно просто отойти в сторону. Промолчать. И молча смотреть, что будет.

Священник ловит взгляд Ромы и всматривается тому в глаза.

— Так, не шеруди… На месте побеседуем, кто из нас кто… — отмахивается Рома через долю секунды.

— Ты сейчас делаешь очень большую ошибку, раб божий. — Спокойно и где-то даже неожиданно доброжелательно продолжает какую-то только ему понятную мысль русский мулла, продолжая пристально глядеть в глаза Роме. — Вернее, свои ошибки ты делаешь давно. Если твоим разумением говорить, стратегические ошибки. И твой путь ведёт не в никуда, а гораздо хуже. Но именно сейчас, в добавление к ошибкам стратегическим, ты делаешь ещё и тактическую. Опять же, это если твоими понятиями.

Что-то такое в словах священника, видимо, всё же цепляет обычно непробиваемого Рому. По крайней мере, Габит явно замечает несвойственную товарищу быструю смену эмоций у того на лице. Как интересно… русский мулла что, гипнотизёр? Хорошо, что Габит — правоверный мусульманин, и на него эти штучки не действуют…

Габит молча отталкивает от себя шепчущего что-то на ухо Маулета и с интересом подходит к обоим русским вплотную.

— Ты не понимаешь, что слишком погряз? — светлые глаза русского муллы с искренним любопытством сверлят Рому, который тоже не отводит взгляда. — И что дальше, с каждым разом, будет только хуже? И путь, которым ты движешься, никак не в райские кущи направлен?

— «Где мы — там победа!», не дрейфь, — ухмыляется уголком рта Рома через полсекунды, явно что-то молниеносно прокрутив в голове. — Не бойся обо мне. Я себе сам ладу дам.

— И снова ошибка. — Спокойно отвечает священник. — Unicuique secundum opera eius. Впрочем, хорошо. Давай проедем, как ты говоришь.

— Что вы сейчас сказали? — быстро вставляет Габит, стремящийся не упустить ни малейшей детали непонятного ему (пока) разговора. — Не по-нашему?

— «Да воздастся каждому по делам его», — бросает русский мулла Габиту, не глядя, впрочем, на того. — У вас говорят чуть иначе: «Инна амаль бил ният». «Все дела оцениваются по намерению».