Справедливость (СИ)

Православная Церковь сама по себе является неприкосновенным институтом в стране, по целому ряду политических моментов. Не в последнюю очередь потому, что её патриарх (или как там он у них называется) — лучший друг своего президента, у Северного Соседа. А президента Северного Соседа собственный президент старается максимально не злить.

Кстати, масса преференций именно Православной Церкви в узких кругах давно раздражает некоторых ортодоксальных мусульман: дескать, как так? Почему у себя дома религия соседей имеет статус чуть ли не неприкосновенности, когда своих трамбуют в хвост и в гриву?

Но эти вопросы проходят по разряду риторических, политика всё равно определяется даже не на уровне Министра. А повыше…

Наконец, через сорок минут прибывает дежурный прокурор и русский священник вручает ему своё заявление.

Дежурный прокурор бросает нечитаемый взгляд на сотрудников полиции, расписывается на копии заявления священника и молча убывает.

— Всего доброго, — русский мулла наконец, поднимается со своего стула. — Меня кто-то проводит?..

— Пойдёмте, — суетливо открывает двери перед русским Габит. — Вас так не выпустят, я провожу…

—… видимо, разбор полётов с прокурорскими будет после паузы. — Абсолютно спокойно говорит Касымбетов Роме, когда они остаются одни. — Что-то наверняка прилетит с той стороны, как пить дать. У прокурорских свои палки в конце периода.

— Хорошо, не увольнение, — апатично соглашается Рома. — Хорошо, месить его не стал… Как пошептало что…

— Это было бы некстати, — сдержанно соглашается Касымбетов. — Рукоприкладство в перечне жалоб ситуацию явно бы не улучшило.

Касымбетов не говорит вслух того, что чувствует, но не может сформулировать: только Роме могло прийти в голову поднять руку на русского церковника. Видимо, этим опытный и талантливый сотрудник и отличается от новичка или посредственности.

Майор не может сказать, что было бы. Но однозначно, начни они прессовать попа, выговором в итоге бы не отделались. Касымбетов это чувствует всеми фибрами души, но не может ни доказать, ни объяснить природу ощущения.

Рома — материалист. Предчувствия для него не аргумент. Потому Касымбетов через несколько минут выбрасывает из головы текущую неприятность и переключается на «горящие» задачи.

Тем более что в жалобах священника фигурировал, преимущественно, только Рома. Никак не сам Касымбетов.

В крайнем случае, «Солдата» можно будет и уволить. Если не получится спустить на тормозах.

Глава 6