Справочник грибника

В состав мухомора красного входят два алкалоида – мускарин и микоатропин. Наиболее сильнодействующим является первый. Он относится к чрезвычайно сильным ядам. Потребление человеком одновременно 0,005 грамм может вызвать самые тяжелые последствия, вплоть до летального исхода. Как и другие алкалоиды, его можно использовать в качестве стимулирующего средства только в небольших дозах, не являющихся токсичными. Однако мускарин не вызывает галлюциногенного эффекта, предполагают, что на мозг действует микоатропин (грибной атропин или мускаридин), хотя опыты на человеке с микоатропином не проводились, и это лишь гипотеза. В любом случае потребление мухоморов, содержащих мускарин, крайне опасно. В. Г. Богораз подробно описал три стадии опьянения мухомором у чукчей, которые могли наступать по отдельности или последовательно в течение одного приема. На первой стадии (характерной для молодых) наступает приятное возбуждение, беспричинная шумная веселость, развивается ловкость и физическая сила. На второй стадии (часто у стариков) появляются галлюциногенные реакции: люди слышат голоса, видят духов, вся окружающая реальность для них выглядит как иное измерение, предметы кажутся непомерно большими, но они все еще осознают себя и нормально реагируют на привычные бытовые явления, могут осмысленно отвечать на вопросы. Третья стадия – самая тяжелая – человек входит в состояние измененного состояния сознания, он полностью теряет связь с окружающей реальностью, находится в иллюзорном мире духов и под властью их, однако долгое время остается активен, передвигается и говорит, после чего наступает тяжелый наркотический сон.

Все приведенные выше свидетельства отнюдь не связаны с шаманскими практиками, здесь речь идет скорее о бытовой наркомании. Как и другие наркотические средства, мухомор вызывал типичную интоксикацию, при приеме внутрь возникала зависимость организма от алкалоидов. Привычка к мухоморам была настолько сильной, что при отсутствии грибов любители пили собственную мочу или мочу недавно наевшегося грибов человека, в некоторых случаях даже мочу оленей, пасущихся в грибных местах. Мускарин и микоатропин почти не расщепляются в организме и выводятся из него в растворенном виде, поэтому моча остается практически столь же токсичной, как и сами грибы. Об этом сибирские народы были очень хорошо осведомлены. Видимо, их знания о свойствах мухоморов появились в результате пищевых экспериментов и развивались в соответствии с практическим опытом их употребления. Во всяком случае, знания о дозировке и правилах употребления у народов Севера были устойчивыми уже в XVIII в. Это само по себе наводит на мысль, что потребление грибов должно было пройти определенный этап тестирования, на протяжении которого вырабатывались рецептуры и нормативы. Если учесть, что галлюциногенные мухоморы растут не везде и их психоактивность варьируется в зависимости от ежегодных климатических изменений, приходится констатировать, что этот этап должен был быть довольно длительным. Русские на Камчатке, которые пытались заимствовать уже готовую традицию потребления мухоморов у местных народов, не прошли этот этап – результат чаще всего был довольно печальным.

Употребление мухоморов воздействовало на психику и вызывало в некоторых случаях галлюциногенные реакции, что интерпретировалось как контакт с миром духов. Выводя потребителя в область сакрального, мухомор сам по себе приобретал магическую силу. Здесь границу между сакральным и профанным следует, видимо, искать в мотивации потребления. Судя по приведенным описаниям, массовое использование этих грибов отнюдь не ставило целью магическое перемещение, скорее всего цель была сугубо прозаической. Как известно, потребление наркотиков приводит к возбуждению, стимулирует центральную нервную систему, вызывает состояние эйфории. В результате коркового торможения угнетается деятельность коры больших полушарий головного мозга, тормозится активное мышление, память, ситуационные эмоции, но при этом повышается возбудимость центров положительных эмоций (радости). В большинстве случаев именно последнее и привлекало наркоманов. Таким образом, приходится констатировать, что массовое потребление мухоморов у народов севера Сибири существовало вне связи с ритуально-обрядовой практикой, а в лучшем случае параллельно ей.