Спроси обо мне море [ самиздат]

— Чтобы все было как раньше, — говорит Даша. — Поговоришь с ним? Спросишь его, что он обо всем думает?

— Хорошо, — киваю я. — Спрошу. Но было бы лучше если бы вы сами между собой разобрались.

Даша ничего не отвечает. Проводит рукой по моему плечу и молча выходит из палаты. А я в полном недоумении остаюсь один. Что ж отца так занесло-то? И как с ним об этом говорить? Вздыхаю, и открыв контейнер, с жадность втягиваю носом аромат лазаньи. Как же есть-то хочется!

Сегодня я вместе с Тамарой возвращаюсь из больницы домой. Она приезжает за мной на такси, и мы отправляемся ко мне. У отца клиент и он обещает приехать, как только закончит работать с ним. Переживает, что я могу на него обидеться. Могу только посмеяться над этим. Какие тут могут быть обиды?

Дом, после того как сюда перебралась Тамара, изменился. Здесь стало уютней, по-другому пахнет. Замечаю новое покрывало и подушки. Вазу возле кровати со свежими цветами. Пару красных свечей.

— Я тут немного похозяйничала, — скромно говорит Тамара, заметив мой взгляд.

— Все правильно, — подходя к ней и обнимая ее, говорю я. — Ты теперь здесь хозяйка и все должно быть, по-твоему.

Ее глаза сияют. Мы целуемся, и я понимаю, как сильно соскучился по Тамаре. По ее телу, аромату, близости с ней. Сожалею, что еще не настолько силен, чтобы заняться с ней сексом. Приходится ограничиться ласками и поцелуями. Мы все-таки оказываемся в постели и раздевшись, долго лежим в объятиях друг друга. Говорить не хочется. Кажется, что любое слово разрушит это волшебное мгновение. Тамара тоже молчит. Смотрит на меня, перебирает пальцами мои волосы. Боже, как же я люблю ее! Каждую черточку ее лица, движения, голос. Притягиваю ее к себе. Касаюсь губами ее кожи, ощущаю ее тепло. Думаю, что если она ждала от меня ребенка, то я был бы счастлив.

— Ты предохраняешься? — не знаю почему я не задал ей этот вопрос раньше. Не до этого как-то было.

— Нет, — тихо отвечает Тамара и отводит в сторону глаза.

Ее ответ радует и пугает меня одновременно. Что я буду делать с двумя беременными девушками?

— Может, ты уже… — она не дает мне договорить. Прикладывает палец к губам. Смотрит с легким укором, словно я посягнул на что-то святое.

— Уверенна, что нет, — отвечает Тамара. — У меня больше не может быть детей. По крайней мере, так говорят врачи.

— Они часто ошибаются, — на автомате отвечаю я.

— Возможно. У меня не было желания проверять их слова на практике, — глухо отвечает Тамара. Хочет подняться, но я не даю ей этого сделать. Удерживаю ее за руку.

— Ты сказала больше… Почему? Что случилось? — спрашиваю я. По тому как сильно ей хочется сбежать от этого разговора, понимаю, что тема для нее болезненная.

— Когда Вадим исчез, я поняла, что беременна, — помолчав, тихо говорит Тамара. — У меня должен был родиться мальчик. Я была на пятом месяце, когда объявились коллекторы и начали требовать долги. Поначалу это был шантаж и угрозы, а потом меня избили. Начались преждевременные роды, а после осложнения…

Тамар замолкает. Сгребаю ее в охапку и прижимаю к себе. Мне хочется убить Вадима собственными руками. К черту правосудие. Он должен заплатить за все, что натворил. И у меня теперь точно не повернется язык сказать ей о том, что Алехандра ждет ребенка. Придется как-то по-тихому из всего этого выкручиваться.

— Мне жаль, — шепчу я, покрывая ее лицо поцелуями. Она все-таки умудряется выскользнуть из моих рук и отстраниться.

— Если для тебя это важно, нам лучше разойтись, — сухо произносит Тамара, не глядя на меня. — Я не смогу дать тебе того, что ты хочешь.

Ее слова обжигают меня и причиняют физическую боль. Она поднимается на ноги и начинает одеваться. Медленно встаю следом. Подхожу к ней и кладу ей руки на плечи.

— Ты для меня самое важное. С остальным разберемся в процессе, — касаясь подбородком ее макушки говорю я. — И пожалуйста, не пытайся опять решать за меня.

— Тебе сейчас двадцать четыре и вполне возможно, что не хочется ни детей, какой — либо ответственности. Но через шесть лет все может измениться… И ты пожалеешь о своем выборе, — тихо говорит Тамара. Заставляю ее повернуться ко мне лицом. Она выглядит маленькой и несчастной. Щеки впали и стали бледными. Под глазами появились тени.

— У меня такое ощущение, что ты хочешь сбежать от меня, — глядя ей в глаза, говорю я. И мне почему-то становится обидно.

— Нет, вовсе нет! — спешно заверяет меня Тамара. — Напротив, я очень боюсь того, что ты сам решишь однажды уйти.

Вздыхаю и просто прижимаю ее к себе. У меня нет ответов на такие глупости.

Отец приходит к ужину. Он бодр, весел и доволен жизнью. Вваливается на кухню, где колдует Тамара. По очереди заглядывает в кастрюли, жадно втягивает носом аромат приготовленной еды. Даша бы его уже шуганула и накричала так, что мало бы не показалось. А Тома лишь смотрит на него, как на маленького ребенка и улыбается. Терпение у нее конечно ангельское.

— Ну, ребята, последние пару недель я вам тут мешаюсь, — говорит он, садясь за стол.