Спросите у северокорейца. Бывшие граждане о жизни внутри самой закрытой страны мира

Одно из главных, что Южной Корее надо сделать сегодня, – помочь перебежчикам, живущим в Южной Корее, адаптироваться к капиталистической системе. Как только Северная Корея рухнет, перебежчики будут теми, кто возглавит северокорейский народ. Но даже они обнаруживают трудности в том, чтобы найти точку опоры в южнокорейском обществе, и потому вынуждены отправляться в другие страны. Неправительственные организации должны обеспечить поддержку, чтобы перебежчики могли получить статус беженцев.

Хён Му Чжун:

Первое, что должна сделать Южная Корея, – приложить усилия для того, чтобы лучше понять северных корейцев. Разве сейчас в Южной Корее не живет почти 26 000 беженцев?

Все же южные корейцы не могут судить о всех северных корейцах, глядя на эти 26 000 человек. Большинство перебежчиков, уехавших в Южную Корею, – те, кто чуть не умер от голода, или те, кто столкнулся с политическим гнетом в Северной Корее. Другими словами, они преимущественно либо из верхушки элиты, либо из самого нижнего слоя общества – представителей среднего класса мало.

Часть 7 Здоровье и социальное обеспечение

После проведенного в Северной Корее времени у меня дольше всего сохраняется одно впечатление – о тяжелой жизни, которой живет большинство людей. Однажды мы поехали на автомобиле из Пхеньяна в расположенный рядом город Пхёнсон. Хотя Пхеньян не богат по международным стандартам, а Пхёнсон определенно не является самым бедным местом в Северной Корее, разница между ними была ошеломительной.

Жители Пхёнсона живут в обветшалых старых многоквартирных домах, где не хватает электричества. Они с трудом зарабатывают на жизнь, продавая на улице товары повседневного спроса или занимаясь связанной с этим работой – перевозкой товаров на велосипеде или, например, починкой этих велосипедов. Их одежда была довольно поношенной, и люди в целом выглядели утомленными и рано постаревшими. Можно только представить, что значит так жить зимой, когда температура опускается намного ниже нуля.

Естественно, люди, живущие в таких условиях, более подвержены болезням, чем мы с вами, то же касается и других вещей. Но что происходит, если вы заболеваете в Северной Корее? Теоретически бесплатное здравоохранение доступно всем. Каждый может пойти к врачу. Но на практике существует огромная разница в качестве в зависимости от того, кто вы. Элита Пхеньяна может получить лечение, соответствующее приличным стандартам, в то время как простые люди могут получить только несколько таблеток аспирина и надежду на лучшее.

Так было не всегда. Здравоохранение – еще один аспект жизни, изменившийся после голода 1990-х годов. Как и обеспечение едой, жильем и образованием, стандарты здравоохранения для обычного населения были намного лучше и намного меньше зависели от того, сколько у вас денег. Но, как было упомянуто выше, общественный договор правительства с народом (послушание в ответ на гарантированные социальное обеспечение и безопасность) абсолютно развалился. Теперь соблюдение правил – результат страха и оставшихся добрых чувств к Ким Ир Сену.

А что насчет пожилых? Пожилым северокорейцам просто-напросто приходится продолжать работать. Здесь нету понятия «пенсия». Или государственных выплат для тех, кто заболел и не может работать. Для лиц с ограниченными возможностями тоже почти нет помощи.

Как можно представить, необходимость выживать сделала северных корейцев невероятно находчивыми и выносливыми. В случае воссоединения я бы определенно хотел инвестировать в Северную Корею – мало кто может соперничать с северными корейцами в изобретательном подходе к решению проблем с небольшим бюджетом и чистом мошенничестве. Но в лучших условиях им не придется развивать подобные навыки.

Что такое пережить голод?

Д.Т.: В середине 1990-х северные корейцы испытали опустошительный голод, унесший жизни сотен тысяч, возможно, даже более одного миллиона людей. Я могу ясно вспомнить свой шок, когда знакомый перебежчик рассказал мне, что в этот период он видел в своем родном городе тела, в буквальном смысле слова сложенные штабелями. Это по-настоящему странно и ужасающе – думать, что все это происходило всего в 50 километрах от такого города, как Сеул.

Мина Юн:

Основываясь на северокорейских стандартах, не так много людей страдало от недоедания. Или лучше сказать по-другому: у северокорейского народа нет никаких стандартов, если речь идет о недостаточном питании. Все потому, что это было общим состоянием. В этой ситуации каждый, кто мог ходить, считался «нормальным». Даже сейчас, по моим приблизительным подсчетам, основанным на мировых стандартах, можно считать, что более половины северокорейцев плохо питаются.

Так что, когда я жила в Северной Корее, я никогда не думала, что страдаю от недоедания, хотя в то время я не была очень здоровой. А по сравнению с моей младшей сестрой, страдавшей от угрожающего жизни недоедания, мое здоровье не вызывало беспокойства.