Спрут

Последовало несколько секунд молчания. Потом раздался умоляющий голосок девочки:

— Папа!

— Паола, Паола, Паолетта, как ты себя чувствуешь? — Каттани повторял имя дочери, словно обезумев. Вспотевшими ладонями он так вцепился в телефонную трубку, словно желал не только услышать голос, но ощутить присутствие девочки. — Ответь мне, Паолетта,

Но больше голоса дочери он не услышал. По ту сторону провода вновь был тот человек, которому доставляло явное наслаждение держать его в кулаке.

— С ней все в порядке, — сказал он. — Все в порядке... Пока что.

* * *

Первым человеком, которого пришло в голову увидеть Каттани, был Сантамария. Он отправился к нему с просьбой немедленно связать его с профессором Лаудео, который надавал ему столь щедрых обещаний. Такой человек, как он, вхожий во все сферы, быть может, был единственный, кто мог бы нажать на нужные пружины, чтобы освободить девочку.

— К сожалению, — огорчил его журналист, — профессор Лаудео в настоящий момент находится за границей. Деловая поездка. Право, не знаю, как найти его. — Он окинул комиссара внимательным взглядом и спросил: — А в чем дело? Что-нибудь случилось?

— Нет, нет, ничего. — Каттани помахал рукой, словно считая вопрос исчерпанным. Но потом передумал. Он прямо взглянул в лицо Сантамарии и сказал: — Послушайте, я буду держать язык за зубами. Я ни слова никому не скажу, но если у вас есть мне что-нибудь сообщить, говорите. Прошу вас.

Услышав эти обращенные к нему взволнованные и загадочные слова, журналист вытаращил глаза и нервно проглотил слюну, явно испуганный.

— Слушайте, — ответил он, — клянусь вам, я не знаю, о чем вы говорите. Даю вам честное слово!

* * *

С чего начать, чтобы установить контакт с похитителями? Где искать конец ниточки, хоть самой тоненькой, которая привела бы к берлоге, где держат пленницей его дочь? Комиссар решил стучаться во все двери.

Он направился в суд искать адвоката Терразини.

— Какими судьбами, комиссар? — приветствовал его с обычной добродушной улыбкой адвокат.

Каттани пристально на него посмотрел, надеясь уловить хоть какой-то знак, жест согласия, приглашение поговорить в более уединенном месте. Но Терразини оставался невозмутимым, и комиссар рискнул прозондировать более решительно.

— Скажите, — начал он, — вы ничего не слышали? Знаете последние новости?

— Вы имеете в виду ваше расследование? — Терразини пожал плечами. — Что я могу сказать? Вы творите нечто невообразимое, перевернули все вверх дном. Будем надеяться, у вас имеются достаточные основания.

Каттани с надеждой перехватил взгляд адвоката.

— А о новостях другого рода вам ничего не известно? — спросил он.

Терразини откинул голову назад, словно желая его лучше разглядеть.

— Комиссар, — сказал он, — что это вы сегодня загадываете мне загадки?

* * *

Кто знает, может быть, графиня Камастра? Может, они выбрали именно ее, такую решительную и самоуверенную, в качестве канала связи?

Он застал графиню в ее кабинете. Она отпустила двух инженеров, с которыми обсуждала новый проект, и пригласила Каттани войти.

— Ольга, — начал он, — мне необходимо с вами поговорить.

Женщина встревоженно наморщила лоб.

— Что случилось? — спросила она. — Какие-то неприятности?

После некоторого колебания Каттани сказал:

— Вы мне друг или враг?

— Ну что за речи, — отозвалась она.

— Вам известно, что произошло?

Женщина вздохнула и метнула на Каттани проницательный взгляд, словно желая прочесть его мысли.

— Вы не могли бы говорить хоть чуточку яснее? Каттани поднялся со стула.

— Ничего, не обращайте внимания. Прошу прощения за беспокойство.

Он направился к двери, но когда уже переступал порог, графиня его окликнула:

— Комиссар! Могу я все-таки знать, что происходит?

Каттани оглянулся и посмотрел на нее. Она встала из-за письменного стола и казалась искренне встревоженной. Комиссар прикрыл за собой дверь.

Человек в западне

Первые распоряжения поступили ночью — со следующим звонком. Отдавал их тот же голос. Он требовал отмены конфискации рыболовного судна, на котором была обнаружена партия морфина. И продиктовал, в каком порядке должна быть осуществлена эта процедура. Адвокат владельца судна представит в полицейское управление накладные одной фармацевтической фирмы, заверенные печатями министерства здравоохранения. В них содержится разрешение на отправку из порта Неаполя в порт Трапани некоторого количества пакетиков морфина «для использования в лечебных целях». Каттани должен поверить этой версии.

На следующее утро комиссар сказал прислуге, что она может не приходить, пока он сам ее не вызовет, потому что дочь некоторое время поживет у подруги.

Он отправился на работу, и вскоре явился Альтеро, размахивая пачкой документов. Он поднес их к носу и проговорил:

— От них за километр пахнет липой. — И, протянув их Каттани, добавил: — Глядите, о перевозке этого морфина будто бы просила фирма «Сицил фармачи». Просто курам на смех!

Комиссар сделал вид, что внимательно проверяет документы. И наконец сказал:

— Мне кажется, все в порядке.

— То есть как в порядке? — изумился Альтеро.