Спуск к океану (ЛП)

— Поверь в то, что ты слышишь, Кромвель. Твой жест, возможно, только что спас твою жизнь.

Он постарался не верить, но посмотрел на Хазина с нескрываемым удивлением.

— Да. Всегда существует некоторая скрытая цель во всеобщей ткани, и я думаю, что некий путь только что открыл себя для тебя.

Хазин пошел к двери и открыл её. Поздний дневной свет струился позади Хазина, создавая необычный нимбоподобный эффект вокруг него.

— Я пошлю кого-нибудь привести тебя в порядок, и позаботиться о твоих плачевных ранах. Поешь, Кромвель, и я могу заверить тебя, что предложенные еда и питье будут чистыми. Я хочу снова поговорить с тобой, когда твой разум прояснится.

— И все же вопрос остался без ответа, мой брат все еще жив?

Ясим стоял на Ведьмином выступе, который возвышался над огромным стечением народа, движущихся процессией. Он вошел в Имперский город на рассвете. Сражения не состоялось. Его флот и флот его покойного, оплаканного кузина Сара был достаточен, чтобы внушить благоговейный страх и не оказать никакого сопротивления.

Население, весьма прагматичное после двадцати лет гражданской войны, согласилось с его триумфальным возвращением без протеста. Дома, украшенные голубыми флагами Ханаги, быстро поменяли цвета, чтобы показать их вечную поддержку победителю.

Конечно, он объявит обычную амнистию, даже похвалит тех из двора, кто так лояльно служил его брату. Когда он обживется, он сможет начать тихий процесс устранения и мести.

И все же вопрос о выживании Ханаги по-прежнему витал. Выживший с флагмана Ханаги был выловлен из воды и он утверждал, что видел его покидающим корабль как раз перед его взрывом.

— Это было бы очень похоже на него — остаться в живых, — пробормотал Ясим, вглядываясь в небольшую тщедушную фигуру, завернутую в бело-золотое одеяние Великого Магистра.

— И на каком корабле он сбежал?

— Матрос не знает.

— Несомненно один из наших.

— Один из ваших?

Великий Магистр усмехнулся. — Ну конечно. Неужели вы думаете, что там было мало капитанов кораблей, которые являются тайными членами нашего ордена?

Ясим нервно посмотрел на Великого Магистра. — Вы сказали, что Хазин надежен, что он выполнит контракт.

— Да, я знаю.

— Я чувствую неуверенность в вашем голосе, Великий Магистр.

Ответа не последовало.

Глава 6

— Я никогда не осознавал, каким прекрасным это место может быть, — сказал Абрахам Кин, его ладони обхватили теплую чашку чая, пытаясь отогнать прохладу раннего утра.

Сержант Касуми Того рассмеялся, качая головой. — Вы романтик, Кин. Вам нужно было вырасти здесь, как я. Степь может быть смертельно опасной.

Аби не ответил, смотря мимо Того, впитывая каждую деталь и наслаждаясь ими.

Восточный горизонт показывал первый отблеск надвигающегося рассвета, полосу темно-багряного цвета, которая расширялась в стороны, а сердцевина светила золотисто-красным. Он повернулся и посмотрел на западный небосклон. Две луны, Хасадран и Бака, старые названия орд, которые прилипли к языку людей, погружались на самый низ.

Того сидел на корточках около бивачного костра, изготовленного их сухого лошадиного и мамонтового навоза. Смотря на него, Аби задумался, ведь это было тоже самое, что и между его отцом и Гансом Шудером, старым сержантом, взявшим молодого офицера под свое крыло.

Того был в кавалерии с тех пор, как Ниппон присоединился к Республике после окончания войны, служа в качестве сержанта в отряде разведчиков, прикрепленном к 3-му кавалерийскому. Аби естественно потянулся к нему, чувствуя, что это был тот человек, который мог научить его особенностям степи и образу жизни бантагов, и сержант был более чем снисходительным и вежливым.

— Ну так что получилось с генералом? — спросил Того, кивая на палатку Готорна.

— Что вы подразумеваете?

— С этими ублюдками, там, — говоря это, он указал на лагерь бантагов, который заполнил равнину к востоку.

— Ничего не изменилось.

— Прошел слух, что мы остаемся на какое-то время, будем следить за ними.

Аби слегка напрягся, а Того рассмеялся.

— Не расстраивайтесь, лейтенант. Это моя работа, в некотором смысле, знать о чем думают генералы.

— Ну, вы ничего не слышали от меня.

— Расслабьтесь, лейтенант. Вы эталон образцового офицера.

Аби не был уверен, Того на самом деле саркастичен, или просто немного подтрунивает над ним. Он знал, что по-прежнему был слишком чопорен и формален, что было типичным в академии с её наведением показного порядка и каждой кнопкой отшлифованной до блеска. Здесь на границе был совсем другой мир; грязно-голубого цвета и цвета хаки, мутной воды и свирепой жары.

— В старые времена они отмечали время страха, — произнес Того, указывая на луны-близнецы. — Завтра они будут полными, сигнализируя о празднике луны.

Аби кивнул. Боже, что за мир знали его родители. Он с трудом мог представить ужас этого. Обернувшись на восток, он увидел свечение раннего утра, выделяющего на своем фоне золотую юрту кар-карта Джурака.