Спустя годы (СИ)

- Зачем каждый год мы подписываем с ними этот чёртов договор, Иккинг? - брюнет пнул лежащую на дощатой пристани драную верёвку и повернулся к кузену. - Разве эта кучка мародёров может нам угрожать?

- Нет, не может, - шатен, успевший утомиться за трёхдневное плавание, выглядел уставшим и раздражённым, поэтому разговаривать сейчас ему хотелось меньше всего на свете. Викинг не привык путешествовать вплавь - пути до союзных островов он всегда преодолевал на драконе, благо вожди соседних архипелагов перестали видеть в рептилиях заклятых врагов, которых нужно непременно уничтожить.

- Может, эта клоака - важнейшая торговая точка на всём севере? - брюнет ещё раз пнул потрёпанную верёвку и вновь поднял глаза на Иккинга.

- Нет, не важнейшая, - шатен тяжело вздохнул и бросил взгляд на горизонт, где постепенно начал зарождаться робкий восход.

- Так, может, этот Хельхейм - стратегически важная область во всём Великом Океане? - викинг последний раз пнул обрывок растрёпанной верёвки, заставив его улететь в грязную вонючую воду.

- Что ты хочешь, Сморкала? - шатен, наконец, оторвал взгляд от горизонта и уставился на всадника Ужасного Чудовища.

- Я хочу понять, зачем мы десять лет плаваем в эту помойку? - Йоргенсон демонстративно развёл руки в стороны.

- Для подписания мирного договора, - всадник тяжело вздохнул и посмотрел на своего кузена. - Две подписи и мы сразу отправимся домой. Обещаю.

Сморкала молча смотрел на своего друга и уже хотел что-то возразить, но вовремя осёкся: спорить с представителем семейства Хэддоков - пустая трата времени. Брюнет лишь повернулся спиной к вождю и принялся разглядывать одному ему интересные предметы. Иккинг же перевёл взгляд с кузена на пристань, где уже начинала закипать жизнь.

Острова Туманной Заводи кардинально отличались от Олуха: здесь нет ни морали, ни жалости, ни свободы, ни права за жизнь и защиту. Иккинг до сих пор не понимает, о чём думал Хофферсон-старший, когда отправлялся в эти земли и тащил за собой свою дочь? Жива ли она теперь?

И своеобразным ответом на вопрос послужил шум со стороны входа на пристань. Иккинг, который всё это время был погружён в раздумья, отвлёкся и посмотрел вперёд: вдалеке он увидел, как широкоплечий мужчина, судя по облачению, местный стражник без особого стеснения прижимает плачущую девушку к прогнившим доскам. Судя по её нищенскому виду, это была чья-то служанка. Возможно, того господина, в доме которого служит этот… воин. Если местные шакалы и чужими рабынями не брезгуют, то разве стоит говорить об Астрид, свободной и красивой девушке, умелом воине и завидной невесте?..

- Да таке здесь кажий божай день, - ломаная речь отвлекла всадника Ночной Фурии от желания полезть в драку с местным стражником. - Ооо… господин, та вы як погляжу не здешний, аль нос воротите от подобных лобызаний? Нечё не сотворит он с ей. Возможно. Ни разумею, коль по правде говорить.

- Тебе чего надо, хрыщ? - первым своё слово успел вклинить Сморкала. - Ступай, куда шёл.

- Та ничё не надобно мне, - дед махнул на чужеземцев своей костлявой рукой. - Да тож вот… от драчки уберечь хочу. Не суйтесь. Оно вам не надобно. - Старик бросил безразличный взгляд на стражника, который по-прежнему держал девицу, а потом перевёл взгляд на Иккинга. - Хотя… коль грош ломаный завалялся у карманав… могёт… того? Дадите?

Шатен некоторое время безучастно смотрел на скрюченного деда, а потом, покопавшись в небольшом кошеле, протянул ему пять больших серебряных монет. Не дожидаясь слов благодарности, викинг уверенной поступью направился к выходу с пристани - находиться здесь более не было никакого желания.

- Эй! Хэддок! Ты куда пошёл? - басистый голос Сморкалы спугнул двух чаек, что уселись рядом с рыбными корзинами.

- Хочу поесть. Здесь рядом есть местная забегаловка. Скоро вернусь, - Иккинг даже не удосужился повернуться к своему кузену.

- Ага… уж постарайся вернуться. Скоро за нами придут, - последнюю фразу Йоргенсон сказал больше самому себе, так как знал, что в толпе, которая успела образоваться за пределами пристани, его уже не будет слышно.

Дорога до старого трактира не заняла много времени. Толкнув массивную дверь, всадник поспешил забраться в тихое помещение, где из посетителей были только троица местных стражников, какая-то рыжеволосая дева, да статная женщина, облачённая в хитрый железный доспех.

- Утро доброе! Чего желаете, господин? - пухлый трактирщик улыбнулся своей добродушной желтозубой улыбкой.

- Что-нибудь мясное. И воды, - Иккинг вытащил из кожаного кошеля несколько серебряных монет и высыпал их прямо в руки хозяину заведения, что у последнего вызвало немалое удивление - обычно посетители клали деньги на стол, не желая «марать» свои чистые руки о грязные лапы обслуги.

- О! Монеты Олуха, - хозяин заведения бросил лукавый взгляд на гостя. - Добро пожаловать на наш славный остров. - Масляно улыбнувшись, трактирщик поспешил сгрести монеты в карман и отправился выполнять заказ.