Сравнительное богословие. Книга 4

Идеология или религиозная система такому вмешательству как правило была не помеха,[267] поскольку религиозная система или идеология сама по себе была плодом творчества «мировой закулисы» (целеустремлённым «сводом законов» для толпы, помогающим движению к мировому «господству») — в той или иной степени, насколько удавалось извратить учение того или иного посланника Свыше, либо придумать что-то своё (типа марксизма), якобы «отражающее чаяния трудящихся масс, рвущихся к свободе».[268] К тому же толпа лишь тогда сможет превратиться в народ (обрести устойчивые признаки Человечности), когда она будет руководствоваться в своей жизни не какой-либо религиозной системой (а тем более светской идеологией),[269] что является средством управления толпой уровня 3 приоритета обобщённых средств — а обретёт концептуальную самостоятельность (каждый человек станет жрецом) и веру Богу.[270] Пока же в какой-либо цивилизации не имеется дееспособного ядра людей, обладающих концептуальной самостоятельностью не меньшего уровня, чем «мировая закулиса» — последняя имеет возможность творить в таких цивилизациях преступное (от известного издревле слова «преступить») самоуправство — внешнее управление — через свою закрытую периферию.

В общем-то по большому счёту до И.В.Сталина никому в государствах-цивилизациях, куда внедрялась иудо-библейско-масонская пирамида (это в основном касается стран современного Запада и библейской России), за 3000 лет её существования не удавалось обрести концептуальную самостоятельность от «мировой закулисы». Получить какую-либо правдивую информацию о деятельности тайных организаций, пронизывающих уже к началу средних веков все страны Запада и медленно продвигающихся на Восток и в Россию — простому человеку было практически невозможно. А на догадках и ощущениях не выстроишь картину глобального исторического процесса и его управления. Это стало возможным лишь после революции, когда лучшие русские простые люди (а не только «элита») смогли получать образование.

Ещё ребёнком Валера Емельянов (впоследствии автор «Десионизации») был Жизнью поставлен перед фактом, который определил всю его дальнейшую судьбу (выделено нами):