Сравнительное богословие. Книга 6

Так что шестая ступень буддийского пути[433] является своеобразным «доказательством» того, что буддисты впали в изощрённую имитацию праведного образа жизни и связанных с ним усилий. Но, как мы уже говорили, буддийская система для очень многих людей, тяготеющих к атеизму — весьма привлекательна. Это связано с тем, что буддизм не только умело имитирует праведный образ жизни, но последними ступенями Восьмеричного пути предоставляет особо продвинутым ученикам возможность убедиться в том, что они достигли вершины «просветления». Если обретение психикой Человечности характеризуется умиротворённостью человека, признающего всех людей добрыми, то имитация этой умиротворённости предоставлена психотехниками буддизма — собственно йогой.[434]

Но разница всё же имеется, даже если у большинства людей нет возможности сравнить состояние Человеческой умиротворённости и буддийского «просветления» (вплоть до нирваны): чем ближе к буддийской нирване — тем больше безумия[435] (отключка сознания, ясновидение, бесчувственность к жизни, бессознательные видения). Человек же должен всегда сохранять ясным ум (разум), и нормальную (как мы это описывали в первой книге курса) согласованность работы сознания и бессознательных уровней психики, напрямую связанную с нравственным развитием.

Шестая ступень Восьмеричного пути предполагает настойчивость в занятиях духовной практикой. Поскольку шестая ступень приближает ученика не к праведному образу жизни, а к безумному бегству от мирских страстей и страданий, обретаемая в ходе шестой ступени настойчивость — ничто иное, как одержимость алгоритмикой эгрегора буддийской религиозной системы. Эта одержимость — следствие обучения на всех предыдущих этапах, включая и шестой. Таким образом, обретение устойчивой одержимости и её дальнейшее совершенствование (последние три ступени) и является сутью психотехник Востока.

Следующая седьмая ступень — правильное внимание (памятование) предполагает полную поглощенность духовной практикой на трёх уровнях: физическом (тело), вербальном (речь) и психическом (мысль), а также созерцательное рассмотрение природы сознания.[436] Если сравнивать индусскую йогу и буддийский Восьмеричный путь, то седьмой ступени последнего примерно соответствуют индусские ступени с 3 по 7 включительно[437] (подробно см. пятую книгу курса главу «Религиозная система древней и современной Индии»). Правильное внимание ещё называют активной бдительностью сознания (психики), концентрация его на четырёх задачах:

1. Отречение тела от осознания своего единства с ним, выработка привычки видеть в нём исключительно внешний объект по отношению к своему «Я».

2. Отречение от чувств, освобождение от их влияния, из-за которого мы привязываемся к жизни, рассмотрение их как быстротечных телесных функций.

3. Отречение от мыслей, которые порождаются нашими чувствами и эгоистическим «Я» и побуждают человека к действиям, превращающим его в заложники сансары.[438]

4. Отречение от объектов мыслей, т. е. от предрасположенности воспринимать окружающий мир через его внешние материальные проявления.

В общем, эти четыре задачи решают проблему окончательного отречения личности от Языка Жизни по всем возможным параметрам таковой связи с одновременным овладением способностью «концентрации» на иллюзиях восточной духовности. Именно с этого момента и начинается знаменитая буддийская «просветлённость». А заканчивается «просветление» — нирваной.[439]

Рассмотрим четыре вышеприведённые задачи. Понять, о каком отречении идёт речь в первой задаче, можно, вспомнив, что в буддизме подразумевают под собственным «Я». Понятно, что речь идёт о том, что тело нужно считать объектом управления, субъектом управления которым является собственное «Я» — либо сознание, по-буддийски. Обратимся к книге Е.А.Торчинова «Религии мира: опыт запредельного», глава 3 «Расцвет психотехники в буддизме»: