Читаем Сравнительные жизнеописания полностью

Стр. 1003 …и дано ему было название «отца отечества». Он первый, кажется, получил сие название, данное ему Катоном в присутствии всего народа. – Катон перед народом, а Катул перед сенатом, председателем которого он был, дали ему это наименование.

Стр. 1004 …те речи, к сочинению которых он приложил величайшее старание и которые писаны им против Антония, назвал он «Филиппиками». – Речи, произнесенные Демосфеном перед афинянами против Филиппа, называются «Филиппиками».

Стр. 1004 …к Героду… – Герод – ученый афинянин, которому Цицерон поручил надзор за своим сыном, обучавшимся в Афинах.

Стр. 1005 …«Аксиос – Крассу». – Это выражение на греческом языке можно понимать так: «Достоин Красса», или «Достойный сын Красса», и наконец: «Аксий, сын Красса».

Стр. 1005 «Однако у тебя ухо проколото»… – Мавританцы и другие варварские народы Африки прокалывали себе уши и надевали серьги. Это был также знак рабского состояния.

Стр. 1006 …называл он Адрастом. – Адраст – мифический царь Аргоса, который выдал своих дочерей за Тидея, изгнанного из Этолии, и за Полиника, изгнанного из Фив.

Стр. 1006 Без воли Фебовой он произвел детей! – Это стих о Лане, царе Фив, сыном которого был Эдип.

Стр. 1008 …будучи избран народным трибуном… – Публий Клодий Пульхр (ок. 93–52 до Р. Х.) был избран народным трибуном в 696 году от основания Рима, за 58 лет до Р. Х., прежде, нежели получил трибунат. Клодий был усыновлен плебейским семейством.

Стр. 1008 Цезарь на это согласился… – Цезарь сам предложил Цицерону ехать с ним в качестве легата, как Цицерон пишет в письме к Аттику. (Аттик, Тит Помпоний – римский всадник, ближайший друг Цицерона.)

Стр. 1009 …ныне называемом Вибон… – Вибон – город в Нижней Италии, в области бруттийцев на западном побережье.

Стр. 1009 …откуда попутным ветром пустился в море для переправы в Диррахий… – Цицерон, пробыв некоторое время в Диррахии, отправился в Фессалоники вслед за своим другом Гнеем Планцием, который был квестором при преторе Апулее.

Стр. 1010 Клодий, по изгнании Цицерона, сжег его дачи и дом, на месте которого построил храм Свободы. – Цицерон в одной из речей описывает, как жестоко поступили с домами его городским и загородными: мраморные колоны и все приборы были перенесены в дома консулов, деревья пересажены, а дом сожжен.

Стр. 1010 Говорят, что никогда ничего с таким единодушием не было утверждено народом. – В 697 году от основания Рима, за 57 лет до Р. Х., консулами были Публий Корнелий Лентул Спинтер и Квинт Цецилий Метелл Непот; первый всемерно поддерживал возвращение Цицерона, а второй содействовал Клодию.

Стр. 1010 …а дом его и дачи, разоренные Клодием, восстановить издержками общественными. – Цицерон пишет Аттику, что за дом его заплачено ему из казны 2 миллиона сестерциев, или 500 тыс. драхм; за тускуланское поместье 500 тыс. сестерциев, или 125 тыс. драхм; за формианское поместье 250 тыс. сестерциев, или 62 500 драхм; но он не был доволен этой оценкой, и все граждане почитали ее низкой.

Стр. 1010 …сорвал и истребил трибунские книги, содержавшие указы, изданные в трибунстве Клодия. – Цицерон хотел избавиться от этих трибунских книг еще в то время, когда Клодий находился в Риме, но тот остановил его с помощью своего брат Аппия и вырвал их из его рук.

Стр. 1011 Кажется, что эта самоуверенность была немалой причиной его осуждения. – Милон избрал своими защитниками Красса, Гортензия и Цицерона. Гортезий говорил за него с великим красноречием; Цицерон, стараясь его превзойти, не знал покоя всю ночь. Милон был осужден; он жил в заточении при Массилии (ныне Марсель), куда Цицерон послал ему свою речь. Милон, прочитав ее, сказал: «Счастье мое, что Цицерон не произнес этой речи; тогда бы я не ел здесь такой вкусной рыбы».

Стр. 1011 Потом досталась ему по жребию Киликия… – Цицерону было тогда 55 лет.

Стр. 1011 …киликийцы после урона, претерпенного римлянами в Парфии… – Парфяне, по истреблении войска Красса, вступили в римские области и осаждали Антиохию.

Перейти на страницу:

Все книги серии Гиганты мысли

Преступный человек
Преступный человек

Ученый и криминалист Чезаре Ломброзо вошел в историю как автор теории о биологической предрасположенности ряда людей к совершению преступлений – теории, в известной степени заложившей основы современной криминальной антропологии и криминальной психологии. Богатейший фактографический материал, неожиданная для итальянца, поистине немецкая дотошность и скрупулезность в систематизации данных, наконец, масштабность исследований – благодаря всему этому работы Ч. Ломброзо остаются востребованными и поныне.В настоящее издание вошли классические исследования Ч. Ломброзо – от прославившего итальянского ученого в профессиональных кругах «Преступного человека» до принесшей ему всемирную известность работы «Гениальность и помешательство».

Чезаре Ломброзо

Медицина / Психология / Образование и наука
Иудейские древности. Иудейская война
Иудейские древности. Иудейская война

Со смерти этого человека прошло почти две тысячи лет, однако споры о том, насколько он был беспристрастен в своих оценках и насколько заслуживает доверия как свидетель эпохи, продолжаются по сей день. Как историка этого человека причисляют к когорте наиболее авторитетных летописцев древности – наряду с Фукидидом, Титом Ливием, Аррианом, Тацитом. Его труды с первых веков нашей эры пользовались неизменной популярностью – и как занимательное чтение, и как источник сведений о бурном прошлом Ближнего Востока; их изучали отцы Церкви, а в XX столетии они, в частности, вдохновили Лиона Фейхтвангера, создавшего на их основе цикл исторических романов. Имя этого человека – Иосиф Флавий, и в своих сочинениях он сохранил для нас историю той земли, которая стала колыбелью христианства.

Иосиф Флавий

Средневековая классическая проза / Религия / Эзотерика

Похожие книги

100 рассказов о стыковке
100 рассказов о стыковке

Р' ваших руках, уважаемый читатель, — вторая часть книги В«100 рассказов о стыковке и о РґСЂСѓРіРёС… приключениях в космосе и на Земле». Первая часть этой книги, охватившая период РѕС' зарождения отечественной космонавтики до 1974 года, увидела свет в 2003 году. Автор выполнил СЃРІРѕРµ обещание и довел повествование почти до наших дней, осветив во второй части, которую ему не удалось увидеть изданной, два крупных периода в развитии нашей космонавтики: с 1975 по 1992 год и с 1992 года до начала XXI века. Как непосредственный участник всех наиболее важных событий в области космонавтики, он делится СЃРІРѕРёРјРё впечатлениями и размышлениями о развитии науки и техники в нашей стране, освоении космоса, о людях, делавших историю, о непростых жизненных перипетиях, выпавших на долю автора и его коллег. Владимир Сергеевич Сыромятников (1933—2006) — член–корреспондент Р РѕСЃСЃРёР№СЃРєРѕР№ академии наук, профессор, доктор технических наук, заслуженный деятель науки Р РѕСЃСЃРёР№СЃРєРѕР№ Федерации, лауреат Ленинской премии, академик Академии космонавтики, академик Международной академии астронавтики, действительный член Американского института астронавтики и аэронавтики. Р

Владимир Сергеевич Сыромятников

Биографии и Мемуары
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное