Сравнительный анализ политических систем

Такой экономический итог правления отчасти объясняется проводившейся ею внутренней политикой, ее организационным курсом и положением Великобритании в мировой капиталистической системе. Высокие темпы экономического роста и низкий уровень инфляции в период с 1983 по 1988 г. являлись следствием незначительного повышения стоимости труда в обрабатывающих отраслях. Высокая почасовая производительность вкупе с умеренным уровнем зарплаты дали в Англии на данный период более низкую, чем в Швеции, цену труда на единицу продукции. Обострились проблемы, связанные с безработицей и неравенством в распределении доходов. Между 1981 и 1987 г. количество безработных осталось на уровне 10—11%.

Различия в соотношении труда и капитала являются причиной разных показателей Великобритании и Швеции в 80–х годах. В шведских профсоюзах состояла большая часть рабочих; они поддерживали довольно тесные отношения с СДРПШ. Капитализм в Швеции объединил промышленный и финансовый сектора. Банки не обладали таким влиянием, как промышленные предприятия, занимавшиеся экспортом продукции, передовой в технологическом отношении (электронного оборудования, автомобилей, средств телекоммуникаций) на международные рынки. Благодаря альянсу СДРПШ и профсоюзов шведское правительство выделяло щедрые ассигнования службе занятости населения, курсам профессиональной переподготовки, на создание рабочих мест для инвалидов и общественному непроизводственному сектору. Частные транснациональные компании извлекали выгоду благодаря низким корпоративным налогам, а также с помощью инвестиционных фондов, стимулировавших технологический прогресс. Рос экспорт промышленных товаров. Программы переобучения, предлагаемые службой занятости, помогали рабочим приходящих в упадок отраслей найти новую работу, поэтому уровень безработицы в Швеции оставался низким. Британские профсоюзы в период правления Тэтчер имели незначительное влияние. Их руководство распространялось на разрозненные организации, власть профсоюзов проявлялась лишь в пределах предприятий. Между лидерами лейбористской партии, желающими декларировать классовые интересы перед всем электоратом, и профсоюзными лидерами, выступающими за сохранение высоких зарплат в таких убыточных отраслях, как угледобыча, судостроение, автомобилестроение, возник конфликт. Капиталисты разделились на производителей и финансистов; последние заняли господствующее положение в британской политике. В качестве ведущего мирового финансового центра капиталистической экономики Лондон стал также центром транснациональных капиталовложений финансового и физического капитала. Вместо того чтобы инвестировать средства в отечественную промышленность, Банк Англии предоставлял займы коммерсантам и промышленникам, которые вели операции за рубежом. Банк Англии и министерство финансов определяли экономическую политику, в частности особо высокие процентные ставки на недвижимость и завышение валютного курса. Это затрудняло британским промышленникам экспортировать свои товары. С 1979 г. экспорт промышленных товаров как часть общего экспорта резко упал; возрос импорт промышленных товаров. В условиях деиндустриализации британские рабочие имели все меньше шансов получить работу в обрабатывающих отраслях. Росла безработица, особенно в таких бывших промышленных северных регионах, как Йоркшир, Северо–Запад, Уэльс и Шотландия. Правда, в южных районах, окружающих Лондон, безработица была не столь велика; они являлись центрами банковско–финансового дела, страхования, деловых услуг, лизинга, оборонной и электронно–коммуникационных отраслей. Следуя политике «культуры предпринимательства», правительство тори заложило меньший процент ВНП на финансирование общественных служб занятости, профессиональной подготовки на рынке труда и создания рабочих мест в общественных/непроизводственных сферах в отличие от социал–демократической администрации Швеции. Из–за этого уровень безработицы в Великобритании оказался в четыре раза выше, чем в Швеции.