Сражение за Калинин. Хроника нетипичной обороны

В районе Брянцева нас догнала группа всадников во главе с комдивом В. И. Швецовым и комиссаром дивизии В. Г. Сорокиным. Встретив начальство, я сказал, что дальше ехать нельзя: в Каликине немецкие танки и до полка пехоты.

Генерал гневно спросил, почему задержались с выполнением приказа. Пригрозил военным трибуналом. То ли в шутку, то ли всерьез я попросил генерала на пару дней отложить трибунал. Но комдив, видимо, и сам понимал, что вступать в бой без противотанковых средств – безнадежное дело».

Таким образом, согласно советским данным, атака на Старо-Каликино была перенесена на утро следующего дня, то есть 18 октября. В журнале боевых действий созданного накануне Калининского фронта овладение частями 133-й стрелковой дивизии Ново-Каликино и Николо-Малица относится лишь «к исходу дня» 18 октября.[23]

Можно предположить, что в ЖБД 1-й танковой дивизии вермахта, записи которого могли быть сделаны несколько позже описываемых событий, бои двух дней, 17 и 18 октября, попросту перемешались, или авторы этих записей сознательно «усложнили» обстоятельства, сопровождавшие продвижение немецких частей в направлении Торжка.

Впрочем, многие записи за 17 октября все-таки вполне стыкуются с советскими документами. Так, после полудня немцы заявили захват неповрежденного моста через Тверцу у Медного. Как отмечалось в журнале 1-й танковой дивизии, «войска поддерживаются своими авиаторами, действующими на острие атаки» (именно эти налеты были отмечены в боевом донесении Ротмистрова). «В это время учебная бригада северо-западнее Поддубки атакует окопавшегося противника».

Далее немцам удается прорваться сквозь советские позиции и устремиться к населенному пункту Марьино, обозначенному в ЖБД как «Parjina». В ходе продвижения 1-я танковая дивизия понесла знаковую потерю – в районе Полустово снарядом, выпущенным из танковой пушки КВ 8-го танкового полка, был уничтожен бронетранспортер доктора Экингера, «прошедшего все битвы на Западе и Востоке командира 1-го батальона 113-го полка, кавалера Рыцарского креста», сам майор погиб. Ранение получил адъютант батальона лейтенант Вендт. В общем, танкисты 8-й бригады оказывали ожесточенное сопротивление, стремясь задержать движение немцев по шоссе.

Впрочем, сделать это пока никак не удавалось. К исходу дня мотопехота 1-го батальона учебной бригады захватила мост у Марьино. В боевом донесении Ротмистрова этот эпизод был описан следующим образом:

«Вследствие открытого моего правого фланга и превосходных сил, противнику удалось прорваться у Медное через р. Тверца и захватить вторую переправу через р. Логовеж у дер. Марьино».

В результате всех этих неудач комбригом было принято решение, которое вполне могло иметь самые печальные дня него последствия:

«В силу сложившейся обстановки и общего отхода частей Красной Армии из этого района я произвел рокировку и сосредоточил бригаду в 12–15 км с/в Лихославль, в лесу непосредственно восточн. Поторочкино. Бригада в результате этого боя нанесла значительные потери противнику в танках и личном составе, но и сама также весьма сильно растрепана и нуждается как минимум в 3 сутках отдыха для ремонта матчасти и пополнения личным составом».

Впрочем, боевое донесение датировано 18 октября, и реакция на него последовала в тот же день. Что касается событий предыдущих суток, то, по сути, направление дальнейшего движения немецких танков и мотопехоты на Торжок оказалось оголено. Немцы сразу же отметили, что «противник перед Марьино слабый. Перспективы занятия Торжка оцениваются как благоприятные».

С другой стороны, в ЖБД 1-й танковой дивизии положение прорвавшихся частей от строки к строке описывается во все более мрачных тонах:

«Исправить положение у Каликино силами 2-го батальона 900-й бригады не удалось. Между тем противник укрепился в Каликино большими силами. Путь через Николо-Малицу также перекрыт противником».

Немецкие пехотинцы и забинтованные самоходчики из протараненного «Штуга» достают из башни «тридцатьчетверки» советского танкиста – возможно, это командир танка Дмитрий Луценко. Судя по всему, он контужен при ударе. Виден след от попадания снаряда в вертикальную грань тыльной стороны башни.

Составители журнала также отметили, что в силу вовлеченности 36-й моторизованной дивизии в бои с механизированными частями противника на юге и юго-востоке Калинина (пламенный привет от танкистов 21-й бригады!), дивизия не может выделить запрошенный батальон для восстановления сообщения с наступающей группировкой.

В связи с этим положение группировки, наступавшей на Торжок, было представлено совсем уж незавидным:

«Сообщение с силами дивизии и бригады, расположившимися у Медного, прервано. Сил, для того чтобы восстановить сообщение ударом из Калинина, в распоряжении нет… Невозможно доставить срочно требующиеся боеприпасы и топливо. Многочисленные раненые в Медном не могут получить требующуюся им помощь. Погодные условия препятствуют доставке боеприпасов и топлива по воздуху».