Сражения Космического Десанта

— Гелиоса, — сказал Вирмблейд. — Прежде именуемая Предел Ковчега Секундус.

Великий Волк нахмурился.

— Не слышал о такой.

— И не мог. Она не упоминается ни в одной из текущих записей. Если планета и входила в состав Империума во время крестового похода, то после войны мы ее потеряли. Гелиоса исчезла, растворилась в пустоте, возможно по недосмотру, а может и нет. Тем не менее, у меня есть координаты, которыми все еще можно воспользоваться. Мир можно найти.

Железный Шлем сжал край авгурного стола, явно пытаясь не хвататься слишком охотно за шанс.

— Но что с того? — пробормотал он. — Мы больше не обитаем на давно завоеванных мирах.

— Возможно и так, — согласился Вирмблейд. — Возможно, это мертвый мир или же переполненный улей. Ты устраивал охоты по неубедительным поводам. Но подумай вот о чем: мы знаем, что старый Пятнадцатый Легион маршировал в алых цветах своего примарха. Теперь они сменили цвета, но по-прежнему записывают номер старой кампании на новой броне. Кто-то увидит в этом желание сохранить старые знаки. Возможно, это что-то значит, а может и нет. В любом случае, мир Двадцать Восемь-Семнадцать чем-то важен для них.

Железный Шлем взял фрагмент и высоко поднял, поворачивая и изучая его.

— Ойя сказал бы, что его умышленно подбросили нам, — задумчиво произнес он. — Он назовет меня глупцом за то, что я подобрал артефакт.

— Он будет прав, лорд, — Вирмблейд скрестил руки. — Я сделал, что ты просил. Я нашел, какой смог смысл в нем, сказал тебе правду, но на этом все.

Железный Шлем взглянул на него.

— Значит, вместо этого поддержишь его крестовый поход?

— Нет. У меня есть своя работа. Поэтому мне все еще нужен приказ.

Подготовка терапии. Затем живые пациенты. Из числа кандидатов.

Железный Шлем промолчал. Он положил кусок брони и отошел к окну. Снаружи не стихала буря. Немногие миры могли похвастаться такими штормами, и низкое завывание ветров потрясало. Великий Волк стоял, сжав руки за спиной и погрузившись в раздумья.

Вирмблейд ждал ответа. В воздухе, все еще отдававшем горечью из-за пролитой крови животных, висело напряжение.

— Я не могу вернуться к братьям с этим, — наконец, произнес повелитель Волков. — Пока нет. В конце концов, они поймут, но не сейчас.

Он опустил руку и прислонился к каменному подоконнику. В этот момент при всей своей огромной и внушительной фигуре, осанке убийцы, Железный Шлем выглядел крайне изнуренным, как будто все, даже поиски, которые влекли его вперед и определяли каждое действие, стало ненавистно ему.

— Безусловно, эти улики умышленно оставили нам. Ну и что с того? Должен ли я забыть о них, как трус, устрашенный смертями, которые могут привести к ним? Тогда выйдет, что я заслужил свои кошмары.

Он горько рассмеялся.

— А он посылает их в избытке.

— Тогда выбрось их из головы, — настойчиво посоветовал Вирмблейд. — Забудь о них. Выскользни из ловушки, прежде чем она захлопнется за тобой.

Великий Волк издал странный звук. Только через несколько секунд жрец понял, что повелитель сдавленно смеется.

Железный Шлем вздохнул и неуклюже покрутил плечами.

— Выбрось из головы, — пробормотал он. — Забудь.

Он повернулся к волчьему жрецу.

— Думаешь, я боюсь смерти? Думаешь, кто-то из моих ярлов на это способен?

Вирмблейд не ответил, в этом просто не было необходимости.

— Если из-за этого я погублю свою душу, — сказал Железный Шлем, — если отправлюсь в самую холодную яму Хель, мне плевать. Я знаю, что они скажут — все ради славы. Эти сведения снова разожгут ту перспективу, которую я показал.

Он снова хрипло рассмеялся.

— Они только думают об этом, потому что не могут знать. Мне показали такое, я видел…

Он покачал головой, словно отказываясь от самой мысли объяснить. Вирмблейд собрался заговорить, но Железный Шлем прервал его, подняв руку.

— Представь, я сказал бы то же самое о твоих поисках: забудь, выбрось из головы. Ты бы так и сделал?

Вирмблейд помедлил с ответом. Лицо выдало краткий миг нерешительности.

— Я знаю тебя, Тар, — сказал Харек. — Мой приказ остановит тебя на время, но если ты захочешь, если твой дух пылает достаточно сильно, ты найдешь путь. Мы так скроены — ты и я. Мы — рабы более важных господ — старых клятв, необходимости выжать последнюю каплю крови из трупа прошлого.

Вирмблейд настороженно смотрел на него.

— Так, что ты скажешь?

— Только одно: я разрешаю закончить твой великий труд. Сейчас ты знаешь слишком много и не сможешь бросить все, даже если захочешь.

У Вирмблейда был такой вид, словно он собирался возразить, но затем сдался. Он прищурился, подняв подбородок.

— Ты прав, — сказал жрец. — Значит, работа будет выполнена. Должным образом и полностью.

Железный Шлем рассмеялся свирепым лаем.

— Конечно же, будет. Я бы не доверил ее какому-нибудь шаману или мошеннику. Но ты понимаешь, почему я говорю тебе об этом сейчас.

Смирившийся Вирмблейд кивнул.

— Я по-прежнему не стану поддерживать тебя, не на совете.

— Совет. Да, там есть сильные голоса, ослепленные своей мудростью. Не важно. Я — повелитель своей роты, и есть другие, кто последует за мной.