Сразу и навсегда! Уйти по-английски

Джейн тоже с нетерпением ждала пароход и мечтала о своей счастливой жизни в Соренто, с бабушкой и дедушкой. Она ничего о них не знала и очень смутно помнила. Все её мечты основывались на словах отца, который ей о них рассказывал по дороге сюда. Даже, если она их не найдет по той или иной причине, или они откажутся признать в ней внучку, самостоятельная жизнь ничуть её не страшила, так же как и долгий переезд. Выдержала же она его в шесть лет, выдержит и в семнадцать. А по приезду она сможет пойти кому-нибудь в услужение. Или стать гувернанткой или учительницей – ведь получилось же у неё научить Матео читать и писать. А пока она коротала время за шитьём, ведь все её вещи остались в доме Бьорна, куда возвращаться Джейн не собиралась. Кстати, можно будет пойти ученицей в какую-нибудь швейную мастерскую, присмотреться к процессу, а потом открыть своё дело. Вон она как ловко придумала разные потайные кармашки и пояски, в которые зашила деньги и золото! Можно будет в дороге не волноваться, что ограбят.

Не хотела она также встречаться лицом к лицу и с Матео, но всё равно встречи избежать не удалось, хотя она десятой стороной обходила трактир Феликса. Но городок их был слишком маленьким, чтобы избежать подобной встречи, поэтому столкнулась Джейн с Матео и Розали в лавке с различными хозяйственными мелочами, в которой вперемежку было всё – от продуктов до патронов. И, слава богу, что они были вдвоём! Наверное, Джейн было бы больнее общаться с Матео наедине. А так они поговорили о том, о сём. И всё равно по его расспросам Джейн поняла, что он не догадывается о роли Ребекки в её «счастливом» замужестве.

Когда она потом анализировала этот разговор, то с удивлением осознала, что счастливые глаза молодожёнов не огорчают её, а наоборот, радуют. И Матео она воспринимает скорее как брата, чем бывшего возлюбленного. Младшего брата. Он всегда казался ей младше себя, не смотря на разницу в возрасте, а сейчас и вообще показался зеленым мальчишкой. Или это она так повзрослела за последнее время?

12

Как любое долгожданное событие, прибытие парохода стало неожиданностью. Ещё вчера ничего этого не предвещало, никаких слухов об этом не было, а уже сегодня с утра стайка ребятишек пронеслась по городку с радостной вестью – пароход уже стоит на приколе в бухте. Джейн побежала тут же к реке, чтобы выяснить время его отправления. Оказалось, пароход отправится дальше с рассветом следующего дня, чтобы дать отдохнуть команде. Но, если мисс хочет не пропустить его отход, лучше занять своё место с вечера…

У Джейн всё уже было давно собрано в тот отцовский чемодан, с которым они прибыли в Форти-Майл больше десяти лет назад. Она степенно, и уже не таясь, плотно пообедала в трактире Феликса, где на неё бросали жадные взгляды кучки мужчин (но подойти не решались, видимо, слишком независимо и уверенно она держалась), и отправилась в бухту.

Джейн просидела на лавочке в бухте с обеда до самого вечера. Почему-то ноги не могли сделать последний шаг и отрезать всё то, что произошло в её жизни за последнее время. В её мысли и раньше влезал Бьорн, но она упрямо гнала его от себя. А сейчас он завладел ею полностью. Впечатления о первых ужасных минутах пробуждения в его доме уже давно сгладились, и даже эта его длиннющая цепь, на которую он её посадил, не вызывала больше возмущения. В конце концов, он сделал это для её же собственного блага! Ведь она бы, дурочка, вполне могла предпринять ещё попытку к бегству, а он бы мог и не успеть её найти…

И вообще, счастливых моментов в жизни с ним было больше, чем отрицательных. Он никогда не обижал её, не говоря уже о том, чтобы поднять на неё руку, чем грешили почти все мужчины в их городке, уж она-то об этом была наслышана. А в постели был даже нежен, не считая того, самого первого раза… Она даже испытала в его объятиях восторг и блаженство, чего раньше не было в постели с любимым Матео…

В его доме она почувствовала себя хозяйкой, а не служанкой, как это было до этого в доме Ребекки. И постепенно она стала думать о его доме, как о просто доме. И словосочетание «наш дом» не вызывало в ней отторжения…

А какую замечательную доху и ладненькие унты он ей сшил?! До этого никто, кроме родителей в детстве, конечно, не дарил ей подарков. Даже на день рождения. Ребекка, наверное, и не знала, когда оно у неё. Матео ничего не мог делать без ведома матери, а потому дарил ей только полевые цветы. А книжкой сказок он поделился с ней своей. Бьорн же сам купил ей книгу, по собственной инициативе, видя, с каким трепетом она относится к зачитанной до дыр тоненькой книжечке…

Она вспоминала, как смешно он фыркал, когда мылся в их бочке, и мыло попадало ему в глаза и рот, заросший усами и бородой. А потом задумчиво стоял, покачиваясь с носков на пятки ног (ещё обеих ног!) около проталины, образованной теплой водой, сливаемой из бочки, где расцвели нежно-белые с голубым отливом подснежники…

А как поступила с ним она, когда он в ней больше всего нуждался?!? Просто бросила его, почти беспомощного, без ноги, на произвол судьбы…